спросила Соня, которая и сама достаточно переживала о том, что они собираются делать, чтобы думать еще и за Радика. В конце концов, кто тут мужчина, она или он? Под одеялом она окончательно поняла, насколько сильно замерзла, и сейчас боролась с желанием завернуться в него как в кокон.
8 глава
Радик еще колебался, когда Соня вспомнила про кошмары и чудовищ. Пусть Эдик считал, будто об этом тоже нельзя говорить, но сама она об этом узнала от бабушки. К тому же Радику не грозила эта опасность, и с ним и впрямь можно было обсудить, существуют ли эти чудовища на самом деле, или просто плод фантазии перепуганных умирающих.
– Получается, их видят только пятнистые? – фокус удался, Радик отвлекся на новую задачку и безропотно дал себя затащить под одеяло. Правда, снял только штаны, да и то пробормотал что-то под нос вроде «уличные, грязные» и всё. Но это уже было неплохо.
– Не просто пятнистые, а те, кто уже почти исчез, – странно, когда Соня рассказывала это Эдику и слышала его подтверждение, страшно ей не было ни капельки. А сейчас стало жутковато. И она по-настоящему, а не понарошку испугавшись, прижалась к Радику покрепче. Темнота за окном почему-то начала казаться густой, словно живой.
– Ты что-то видишь? – её переживания не прошли незамеченными, и Радик тоже уставился в окно. – Прямо сейчас?
– Нет, – Соня попыталась рассмеяться, но вышло не очень убедительно. – Я не вижу по-настоящему, если честно. Но когда мама с бабушкой уезжали, мне казалось, будто кусок пространства занят чем-то невидимым, там даже снег падал совсем иначе.
– Звучит жутко, – Радик снова посмотрел в окно, а потом прямо на неё. – Соня, что ты делаешь?
Та замерла, не убирая руки с пуговиц на рубашке Радика.
– Пытаюсь тебя соблазнить? – неуверенно произнесла она, посчитав, что лучше уж он рассмеется из-за её неловких попыток, чем разозлится на глупое вранье. Не вышло.
– Зачем? – кажется, она его напугала. Он даже отодвинулся на край кровати, правда, хотя бы не вскакивая и не убегая. И чем она постоянно пугает парней, интересно?
– Ты же сам говорил, что я тебе нравлюсь, – она против воли коснулась фиолетовой щеки и тут же отдернула руку. – И что это не имеет значения. Оно правда не заразно, или ты мне не веришь?
– Я верю, – Радик всё-таки поднялся с постели и повернулся к ней спиной. Плохой знак. Соня прикусила губу и посильнее закуталась в одеяло. Может, её лицо всё-таки более уродливое, чем ему казалось изначально?
– Тогда почему? – она заставила себя продолжать, хотя горло перехватывало, и хотелось разреветься. Нет уж, если она не начала реветь раньше, сейчас точно не станет.
– Слушай, – Радик так и не повернулся к ней лицом, и Соня тщетно пыталась понять, какие эмоции он сейчас переживает. С затылка многого не спросишь, а то, что спина казалась напряженной, так оно может и от раздражения. – Еще сегодня днем ты не вспоминала обо мне и даже не подозревала о моих чувствах. А сейчас… это. Что изменилось?
Он наконец-то повернулся,