смотрит на меня мягким взглядом. С сексуальной полуулыбкой берет за руку.
– Я сам выбрал такую жизнь. И справлюсь. Но я беспокоюсь о тебе. После…
– Волноваться не о чем. Со мной все в порядке, – обнадеживающе киваю я. Явная ложь! Если бы он не был отвлечен остальными, вполне понял бы это. Я не в порядке, но можно все изменить. В моменты слабости мне думается, что неплохо было бы поговорить с ним о своих сложностях, но у него достаточно собственных. К тому же, если Ханна справляется, справлюсь и я. Она ждет ребенка от мужчины, у которого несколько жен, но не проявляет никакого беспокойства. Наоборот, выглядит счастливой. Потом я вспоминаю синяки на ее руке, сиреневые отметины, сливово-темные, напоминающие пальцы, и мои глаза сужаются.
– Что? Что такое? – спрашивает Сет. – Твои брови…
Его рука находит под столом мое бедро, легонько сжимает, и я ощущаю покалывание между ног. Как обычно, мое тело предает разум; никакой дисциплины. Если дело касается Сета.
– Что брови? – уточняю я, хотя прекрасно понимаю, о чем речь. Просто хочу опять услышать это от него.
– Ты хмуришься, а потом кривишь губы, будто хочешь, чтобы тебя поцеловали.
– А может, и правда хочу! Тебе не приходило такое в голову?
– Приходило, – соглашается Сет, наклоняясь, чтобы меня поцеловать, и прижимается ко мне мягкими губами. Я близко ощущаю его запах, и у меня вдруг появляется желание, чтобы он увидел мое новое белье. Хочется понаблюдать, как в его глазах будет разгораться страсть, прежде чем он уронит меня на кровать. Хорошо, когда ты хочешь собственного мужа и радуешься его желанию, – думаю я.
Мы продолжаем самозабвенно целоваться, как пара подростков, и вдруг слышим неподалеку женский голос – презрительный, немного раздраженный. Сет отстраняется, чтобы посмотреть через плечо, а перед моим затуманенным взглядом по-прежнему лишь кровать в отеле.
– Любовная ссора, – сообщает он, поворачиваясь ко мне. У него за спиной в баре ругается какая-то пара.
Я вожу пальцем по краю бокала и наблюдаю за выражением его лица. Он сосредоточенно смотрит на свой бокал с водой и явно пытается услышать, что именно они говорят. Кажется, он наслаждается звуками их голосов, искаженных от напряжения. Пытаюсь понять, принимает ли он чью-то сторону, но нет – он просто слушает. Мы с Сетом ругаемся редко. Возможно потому, что мне привычно заставлять себя быть такой покорной. Видела ли я хоть раз, чтобы он терял терпение? Или был настолько рассерженным, чтобы ударить? Схватить? Толкнуть?
– Сет, – не выдерживаю я. – А ты со своими часто ссоришься?
Вино развязало мне язык, и фасад равнодушия постепенно разрушается. Я наблюдаю за лицом мужа.
Он избегает моего взгляда:
– Все ссорятся.
– Да, я понимаю. – Мне уже наскучили его ответы. – А из-за чего именно вы ссоритесь?
Сету явно неудобно, он тянется за бокалом. Разумеется, бокал пуст, и муж оглядывается вокруг в поисках официанта, чтобы смягчить мой вопрос алкоголем. Я не свожу взгляда