с озера Осет. Несколько лет она приходила к нам стирать белье, но теперь сил у нее уже не хватало. Ей было не так много лет, но она всю жизнь работала как вол. У нее было множество детей и никогда не было мужа. Трое младших еще жили с ней. Этих несчастных, запуганных малышей звали Эдвин, Эйнар и Эдит.
Эдит была самой маленькой. Как-то раз, несколько лет назад, когда я была помладше, к нам в дверь постучалась Флора. Был канун сочельника, около полудня, и мне случилось остаться дома одной. Я увидела ее из окна кухни. На спине у Флоры висел мешок, в котором сидела Эдит, такая маленькая, что из мешка торчала только ее голова. Ей, наверное, едва исполнилось несколько недель.
Когда Флора узнала, что я в доме одна, она прошагала прямо на кухню и села на стул. Оглядываясь вокруг, сказала, что ужасно замерзла, потому что у нее дома кончились дрова.
В кухне стояли чан с подходившим тестом, прикрытый полотенцем, и горшки с разной рождественской снедью. Флора принюхалась, почуяла соблазнительные запахи.
Кухня была ими полна. У меня не было денег, а взять еду я бы не посмела. К тому же кушанья были еще не готовы. Но дров у нас было в достатке, и я сказала Флоре, что она может взять столько, сколько сможет унести. Она с прищуром посмотрела на меня и, охая, покачала головой:
– Ох-ох-ох, не так-то это просто…
Я не поняла, что Флора имеет в виду, но она объяснила, что пришла вовсе не попрошайничать. Она снова огляделась, принюхиваясь.
– Ох-ох-ох… так-то. У всякого своя судьба… – сказала она тоном проповедника и повторила свои слова несколько раз. Мне стало стыдно оттого, что наша кухня ломится от угощений, но я не знала, что же мне предпринять. Чтобы хоть что-то сделать, я подошла к Флоре и стала разглядывать маленькую Эдит. Тут прачка крепко схватила меня за руку и с заговорщическим видом прошипела:
– Детка, я вся промерзла…
Дрова ей не помогут. Сначала нужно согреться изнутри. Иначе она помрет, и ее дети вместе с ней. И она махнула рукой в сторону мешка за спиной, из которого свешивалась голова спящей Эдит.
Я растерялась. Что же мне делать? Чтобы показать, как ей холодно, Флора стала дрожать и стучать зубами. Согреться изнутри? О чем это она? Я спросила ее. Флора тут же отпустила мою руку:
– Да благословит тебя Господь, детка. У тебя нет немного водки?
Водки? Я задумалась. На буфете стоят два графина с красным вином. Может, она намекает на это?
– Нет-нет, водки! Чего-нибудь покрепче.
И Флора опасливо оглянулась, словно боясь, что ее услышат.
– Поторопись, – прошептала она. – Иначе будет поздно.
И снова затряслась, охая и стуча зубами. Я испугалась не на шутку. Их жизнь зависит теперь от меня, подумала я, перебирая в уме то одно, то другое. В буфете ведь много бутылок. Я бросилась в столовую, отыскала в бокале ключ от буфета и открыла дверцы. Схватив самую большую бутылку, бегом вернулась на кухню к Флоре. Может быть, это подойдет?
Она вытащила пробку из бутылки и понюхала. Это, конечно, не водка, но сгодится. Флора поднесла бутылку ко рту и сделала глоток.
– Эгей!