– таковы правила использования технологии и… за их нарушение – наказание весьма суровое!
Она удивленно вскинула вверх брови и продолжала, молча, смотреть на гостью.
– А вот, риск того, что в твоем времени никто и никогда не поверит в «гостью из будущего», как ты выражаешься, – продолжила, снова улыбнувшись, та, – настолько велик, что вполне оправдывает отсутствие желания у людей моего времени даже попытаться что-либо изменить в своей прежней жизни! Круг замыкается, и все живут, как жили, двигаясь только вперед, и лишь иногда, ностальгируя, заглядывают в свое туманное прошлое!
– Ну, надо же! – искренне удивилась она.
– Но я, все же, решила рискнуть… – гостья вновь слабо улыбнулась. – И, если не нарушить, то попробовать обойти правила! – тут голос гостьи дрогнул и надломился.
Повисло молчание, которое, впрочем, длилось недолго.
– Хорошо, – она первой нарушила тишину – Если все же отбросить весь этот не вполне понятный мне, извини уж, бред, то…, что конкретно тебе нужно от меня? – она вернулась к дружескому «ты» желая, наконец-то, приблизится к концу этого разговора, и прояснить для себя смысл сегодняшнего «нежданного явления».
– Чтобы ты изменила мою…, то есть свою жизнь, свое будущее – к лучшему, понимаешь?! – в голосе гостьи неожиданно послышалась несколько просительная интонация.
– Да?! …но как?! – спросила она, действительно, искренне недоумевая.
– А ты меня до этого слушала? – уже опять с улыбкой и прежним дружеским тоном спросила гостья. – Я старалась объяснить!
– Да, слушала, вроде … – неуверенно ответила она, подняв глаза на гостью, чтобы еще раз внимательнее ее рассмотреть.
В кресле напротив нее определенно сидела она сама! Только прическа была совсем не в ее стиле – волосы были собраны наверх в какой-то замысловатой формы пучок на затылке. Удивлял и цвет волос гостьи – он был достаточно темным, но с необычным серебристым оттенком.
На гостье была надета совершенно непонятная длинная струящаяся одежда, так не подходящая к ее собственным модным предпочтениям. Гостья была внешне совсем не стара, а наоборот, достаточно молода, стройна, более спокойна и мягка, что ощущалось по движениям и голосу.
– Если между нами семьдесят лет, – попыталась продолжить свои выяснение она, – То, тебе …вам девяносто девять! Это же невозможно!
– Невозможна вопиющая закостенелость твоего разума! – откликнулась гостья, вздохнув, – возможно все! Я выгляжу так, как выглядит большинство людей в моем времени и в моем возрасте! – и она опять улыбнулась своей молодой копии не без гордости.
Продолжая рассматривать себя в девяносто девять, она спросила:
– Так, что конкретно я могу для тебя сделать? – и в ее голосе уже не было ни тени иронии, – или для себя…?
– Да, как тебе будет удобнее! – ответила гостья с улыбкой, неопределенно махнув рукой, и в очередной раз расправила складки своей одежды. – Главное, что ты можешь изменить свое будущее!
– Ну, хорошо, – вздохнув,