в пах противника, Рон уложил его на землю.
– Кто?
Сэндис заколебалась, не зная, стоит ли ему говорить. Их взгляды скрестились. Она моргнула, уронив с ресниц дождевые капли.
– Оккультники.
– Кто?! – Рону померещилось, что на его плечи обрушилась гора.
«Оккультники? Эти подонки, оккультники?»
Он скверно выругался.
Сэндис подобрала крутящийся амаринт и сжала в ладони. Рон схватил ее за руку. Да будь оно все проклято!
Это точно не его день!
Он потащил ее через улицу, но Сэндис дотронулась свободной рукой до его запястья и махнула в противоположную сторону.
– Туда!
Некогда болтать. Словно буксир, он потянул ее за собой, хотя она и так старательно приноравливалась к его шагу, пытаясь не отставать. Вырвать бы амаринт из ее рук да бросить ее на произвол судьбы. Но этот ужас в ее глазах…
И эти треклятые оккультники. Хоть режь его, а не может он никого, даже вора, оставить на растерзание этим жутким тварям, этим мракопоклонникам.
Он поискал глазами канализационный люк. Люка не было, но впереди, между домами, ветвились и извивались переулки. Изменив направление так же внезапно, как до того сделала Сэндис, он нырнул в лабиринт узких проулков. Еще немного, и они доберутся до его дома.
Они перебежали дорогу, свернули к фабрике…
Сэндис потянула его за рукав, призывая остановиться, и вдруг согнулась пополам, как от удара в живот.
– Они… ушли, – прохрипела она.
– Да тебе-то откуда знать, черт тебя задери?
Взъерошенная и встрепанная, она сурово посмотрела ему в глаза. Страх покинул ее. Теперь ее переполнял гнев.
Она ничего ему не ответила.
Твердыня Господня, да она похожа на жалкую промокшую собачонку. Он мельком взглянул на ее руку, доселе сжимавшую амаринт. На открытой ладони амаринта не было. Где он? Спрятан под курткой или обронен в бегстве?
Сердце его сжалось.
– Он… у меня… – задыхаясь, произнесла Сэндис.
Рон скрипнул зубами. Глухо проворчал:
– Идем.
И потащил ее за собой по дороге. Шел он уверенно и не особо торопясь, но Сэндис, ежесекундно спотыкаясь, поспевала за ним с трудом.
«Ничего не попишешь, – размышлял Рон, – придется вести ее к себе домой». Впервые в жизни возможность провести ночь вместе с девчонкой ничуть его не радовала.
7
Нумен. Она ощутила присутствие нумена, хотя и не поняла, какого именно. Может быть, Курасиена, Духа шестого уровня, которому был посвящен Рист, брат Хита. А может быть, Изепии, в которую перевоплощались Элис и Кайли. Изепия больше других Духов походила на человека. Вряд ли Кайзен призвал именно ее: ему подавай нечто из ряда вон выходящее. То, что Кайзен явился за ней сам да еще и средь бела дня, показывало, насколько он взбешен. И хотя Сэндис рвалась увидеть друзей-вассалов, она прекрасно понимала, чем обернется их встреча. Пыткой для них и му́кой для нее. Нет, это невыносимо.
«Рист знает, что его брат погиб? Скорбит ли он? Дозволил ли Кайзен ему скорбеть?»
Сэндис