есть хочешь? – нервно спросила Валюха. Голос у нее был визгливым до невозможности. – Поди ж, голодный?
Я молча кивнул.
– Миленький мой, миленький. – Она забегала по кухне взад-вперед, потом схватила нож и принялась кромсать батон.
– На-ка вот, поешь. – Блюдечко с маслом чуть не врезалось мне в щеку.
Я сидел как истукан и таращился на батон. Он был нарезан толстыми и неровными ломтями. Валюха подвинула мне дымящуюся кружку.
– Чай только заварила. Пей смело – я не трогала.
Она вдруг погладила меня по голове.
– Ты пока поешь, а я сейчас. – И Валюха чуть ли не бегом понеслась из кухни в прихожую, где дядя Коля с кем-то громко разговаривал по телефону.
Я взял кусок батона и стал жевать, ничем не намазывая. Один, второй, третий.
Когда Валюха снова появилась в кухне, я как раз доедал масло, слизывая его прямо с ножа.
– Батюшки! – Она испуганно моргнула. – Ты что же это, весь батон съел?
Я молча кивнул.
– Горе-то какое, – всхлипнула Валюха, и тут же: – Ну ничего-ничего. Коля потом в магазин сходит.
Я так и не понял, в чём горе-то? Подумаешь, батон! Мне вдруг стало тошно от всего этого – не передать как. Я вскочил, чтобы убежать к себе домой, к Фёкле, пусть она там и лежит… такая, но Валюха преградила мне путь. И снова погладила по голове:
– Бедный ребенок. Может, кефирчику тебе налить, попьешь?
Я помотал головой, и меня вдруг вырвало прямо ей на передник.
От неожиданности ко мне вернулся голос:
– Простите, теть Валь. Я не специально.
– Ну что ты, что ты! – Она подцепила пальцами передник и стащила его через голову. – Это у тебя от волнения.
Валюха в третий раз погладила меня по голове. Сколько можно вообще!
– Иди вон с Маринкой фильм посмотри, пока мы тут… – Она тяжело вздохнула.
Я хотел спросить ее и не мог. Стоял и беспомощно хлопал ртом, как рыба. Я хотел спросить про Фёклу, но чувствовал, что если спрошу сейчас, то услышу что-то невыносимо ужасное. Поэтому я отвернулся и пошел к Маринке в комнату.
Она валялась на диване и смотрела какую-то сладкоречивую мелодраму.
«Ах, Джон. Только не покидай меня, дорогой!» – причитала на экране кудрявая тетка.
Тьфу ты! У меня от всего этого сахара прямо зубы свело. Я молча сел в кресло рядом с Маринкой, стараясь не смотреть в её сторону. И всё равно заметил, как она смотрела на меня. Прямо-таки с диким интересом.
Маринка была старше на два года и выше на голову. В прямом смысле. Потому что про голову так можно говорить еще и тогда, когда имеешь в виду положение в обществе. Тут уж оно у нас с соседями было примерно одинаковым. Средний класс, так сказать. Ну, может, у них чуть повыше. Валюха всё-таки была учительницей. И раз в год ездила вместе с Маринкой на моря. А мы даже бананы – и те всегда брали на акции.
Фёкла. У меня снова загрохотало в ушах. Я зажмурился.
– Ты как, нормально? – подала голос Маринка. Вид у нее был какой-то плачевный.
– Никак. – Мне