медленнее, сжимая кэлгор обеими руками. Дорога была хороша утоптана многочисленными копытами и подошвами: по ней часто ездили повозки с урожаем и товарами или военные патрули железнодеревщиков.
Дюжина пехотинцев в более легком облачении, чем у тех, кого агач повстречал в лесу, пересекала мост.
– Подождите! – Эльхант остановился, заступив им путь.
Передние солдаты замахнулись мечами. Септанта отскочил.
– Это дозорный… – пропыхтел кто-то, разглядев зеленую одежду.
Солдаты побежали дальше. Другой голос выкрикнул:
– Уходи, дикарь!
Проводив их взглядом, Септанта продолжил путь. Железнодеревщики, единственные среди детей деревьев, кто предпочел оседлую городскую жизнь и каменные дома вольным лесным просторам, деревянным постройкам и шалашам, свысока относились к другим туатам, составляющим народ Атланса. Собственно, они теперь потеряли право именоваться туатом – племенем. Но они обещали защиту и покровительство тем, кто поселится в их городе или станет обрабатывать окрестные поля. Земли вокруг Аргоса были плодородны, и многие, испытывающие склонность к оседлой жизни, давно обосновались в долине. Их не останавливала даже величина податей, которые они обязаны были платить, как и то, что с началом любых военных действий всех юношей призывали под городские знамена. И вот теперь железнодеревщики бегут, Аргос, их гордость, великий Город Зари, объят пламенем…
Мост подрагивал: сразу три телеги одна за другой пересекали его. Септанта остановился возле приземистой каменной башенки. Безымянная речушка была быстрой и мутной. Вода закручивалась водоворотами, клокоча вдоль невысоких отвесных берегов.
Первая телега проехала мимо; крестьяне не обратили на Эльханта внимания. Он окинул взглядом башню: добротная постройка, узкие двери из мореного дуба, зубцы над круглой крышей и ни одного окна. Дозорных нет, наверное, сбежали… Эльхант прищурился, увидев, что из кустов, растущих в узком пространстве между башней и берегом, торчат ноги. Подошел ближе, раздвинул ветви: лицом вниз там лежал мертвый железнодеревщик. Септанта поглядел на башню, на мертвеца и вернулся к мосту.
На другом берегу с разных сторон сюда бежали солдаты, в основном пешие, хотя попадались и конники, ехали телеги – их было совсем немного, – шли крестьяне, бросившие свой скарб. Часть домов горела; столбы дыма, будто медленно извивающиеся поганки на тонких ножках, вырастали в разных местах долины – они казались крошечными в сравнении с тем ленивым черным смерчем, который покачивался над городом.
Опустив меч, Эльхант вытянулся на цыпочках, пытаясь разглядеть, что происходит дальше. От городской стены надвигалось что-то непонятное…
Он налег на тяжелую дверь и вбежал в башню. Здесь было лишь одно полутемное помещение со стеллажами, где стояли копья, луки и колчаны. Вверх вела лестница, Эльхант помчался по ней. С трудом откинув тяжелый люк, сначала осторожно выглянул, повел глазами, осматривая крышу, и лишь затем выбрался на круглую площадку.
Второй