скорее всего, использовал технологию маски. Кроме того, история не сохранила имен римских скульпторов, что также свидетельствует о механистичности и ремесленном характере их работы.
Таким образом, у римлян мы прослеживаем процесс формирования образа «я» как индивидуального тела, но еще далеко не психологического портрета личности. Формирование психического «я» началось в эпоху Ренессанса, стимулированное возвращением к античным принципам антропоцентризма. Принцип мимесиса также трансформировался, поскольку ведущую роль в творческой деятельности играл эксперимент. В это время художники начали исследовать природу и анатомию, отчего отношение к природе и телу поменялось.
Караваджо. Давид с головой Голиафа
Верроккио. Давид. Существует версия, согласно которой натурщиком для этой скульптуры был юный Леонардо да Винчи
В целом в эпоху Ренессанса начала разрушаться традиционная культура, ядром которой служил миф, сначала античный, а затем религиозный. Универсальный образ тела как микрокосмоса, вписанного в космос, начал дробиться. В искусстве этот процесс проявляется следующим образом: все мифологические персонажи, такие, например, как Давид или Богоматерь, начинают переосмысливаться и превращаться из символов в реальных людей. Как писал об этом Нойманн, средневековый архетип Бога Отца сменяется на архетип земной материнский[7]. В этом и заключалась главная тенденция антропоцентризма и гуманизма – рождение конкретной личности.
Образ Давида, одного из самых популярных героев ренессансной скульптуры, трактуется неоднозначно: у Донателло Давид – это несформировавшийся юноша, убивший Голиафа с помощью хитрости – буквальная иллюстрация Библии, у Верроккио он предстает в облике молодого Леонардо да Винчи. Совсем другой Давид у Микеланджело: он воплощение собственных идей художника, мужчина в полном расцвете сил, прекрасный с физической точки зрения и с точки зрения победы человеческого духа над природой, олицетворением которой служит Голиаф. Однако Микеланджело не изобразил Давида в момент убийства, как это сделал впоследствии Караваджо. Пожалуй, это единственное изображение Давида без отрубленной головы (параллельным женским образом была Юдифь, также традиционно изображавшаяся с отрубленной головой врага). Переосмысление и разрушение религиозного мифологического образа и составляет суть ренессансного творчества, однако идея человеческой личности еще слишком абстрактна и универсальна. Микеланджело воплотил в образе Давида собственную идею о «человеке вообще».
Нарцисс как персонаж скульптуры впервые появился у Челлини. И это можно считать знаковым событием, так как формирование индивидуального «я» перешло на стадию формирования психического «я» как личности. Важным моментом также является факт, что Челлини принадлежит эпохе позднего Возрождения, многие считают его маньеристом,