на рассвете выходит к ручейку на поляне. Жадно пьет, сжевывает кусок хлеба из малых торбочных запасов, и засыпает как убитый.
– …Ну, вставай! – наваксенный сапог толкает его в бок. Винтовка второго стражника нацелена в голову. – Погулял? Пора и домой.
Они ведут его – и оказывается, что острог был буквально в полуверсте: Нестор заблудился.
– По тайге ходить уметь надо, паря, – почти сочувственно говорит стражник.
И тогда Нестор бешено хрипит, изо рта лезет пена, он бросается на стражника и зубами вцепляется ему в горло. Удар прикладом по затылку.
15.
– В третью камеру, – нехорошо улыбаясь, говорит начальник. – Для железных борцов за революцию.
И в цементной камере четверо дюжих стражников поднимают Нестора за руки и за ноги – и с размаху швыряют спиной об пол. Внимательно глядя – в сознании ли? – поднимают и повторяют. Еще раз. Еще!
– Авось теперь сдохнет! – сплевывают.
16.
Впадины под скулами, морщинки у рта – это уже не мальчик. Нестор сплевывает темным и держится иногда за грудь.
Когда он идет – ему уступают дорогу. Собирается сесть – уступают место. «Он тихий – тихий, а вдруг что не так – дикий зверь. С жалом парень, недаром бессрочник из-под смертного».
17.
– Революция! В Петербурге революция!
– Товарищи – рухнуло самодержавие!
– Ур-ра! Да здравствует свобода!
Очередь в кузницу. Стук по металлу: сбиваются кандалы.
…Разминая запястья, скованными шагами, словно на ногах еще железо, Нестор входит в кабинет начальника.
Пол усыпан бумагами, портрет царя висит криво, начальник опрокидывает на стол вытащенные из тумб ящики и роется в содержимом.
– Революция, ваше высокоблагородие, – почти приветливо говорит Нестор.
– А, ты. Ну что, теперь все свободны. Прежние приказы силы не имеют.
– Не имеют, – легко соглашается Нестор, подходит к нему и протягивает руку к кобуре на поясе. – Тише! тише, я сказал! – приставляет самодельный арестантский нож к жирному зобу жандарма.
Достает револьвер, отходит на пару шагов и взводит курок.
– Одного я не понимаю – почему ты сразу не сбежал. Ты чего ждал? Га? – дурашливо спрашивает Нестор. И со скучающим выражением лица дважды стреляет начальнику в грудь.
… – Ну что – поехали в Россию революцию робыть? – спрашивает Нестор Аршинова-Марина тоном старшего в компании.
Глава четвертая
Из хроники гражданской войны,
которую никто до сих пор толком не осмыслил и не написал
1.
25 февраля 1917 года. Демонстрации и бунты в Петрограде. А вообще царем давно недовольны все: генералы не хотят его как Верховного Главнокомандующего, политикам он мешает руководить, промышленникам и финансистам мешает рулить экономикой, а народ не хочет войны и скудости, но хочет процветания и свобод.
Ряд генералов и высших политических лиц из Думы и правительства блокируют Николая II в Могилевской Ставке, не позволяя вернуться