без звука. Кто это был? Дед? Или опергруппа? В любом случае, у Костяна не возникло желания выходить в коридор.
– Лучше уйти с нами, в корпоративно оплаченную командировку, – убедительно говорил Леня, – на аттракционы нашего технопарка, чем в кандалах с опергруппой. Дуроломы тоже хотят сделать свою оперативную работу – слишком ты всех напугал своим взломом.
– Ага! – веско подтвердил Рафаэль.
– Для вас это не взлом, а комариный писк, – скромно отозвался Костян.
– Не скажи, – возразил Леня, – факт взлома зафиксирован, и твой адрес, как видишь, тоже. Но дальше следы теряются. Загнал ли ты нам под кожу какого-нибудь трояна, или что это было – наша служба кибербезопасности до сих пор гадает. А ты еще раз подтвердил свой класс! Но мы не могли пустить ситуацию на самотек. Не хватало, чтобы оперативники начали выбивать из тебя показания своими методами. Поэтому мы приехали сами. Ты слишком ценный мозг для нас!
– Вы же меня знаете, я никогда ни на кого не работаю!
– Старик, ситуация серьезная, надо решаться!
Костян почувствовал, что его загоняют в угол, и что все – наверняка – заранее подстроено.
– Значит, увольнение моей сестры, – это тоже ваша работа?! – в сердцах спросил он.
– Клянусь! – поднял руку Леня. – Это была не наша идея! Мы были против. Но высшее руководство пошло на этот рискованный шаг, с целью воздействовать на тебя. А ты – только одним своим согласием – сможешь не только восстановить сестру на работе, но и устроить её на место главного редактора. Да что там, – махнул рукой Леня, – ей просто подарят эту газету, как игрушку, пусть делает с ней, что хочет.
– Но Кате уже ничем не помочь, – печально вздохнул Костян. – Ей уже вручили повестку на комиссию ЦРУ.
Леня и Рафаэль, не сговариваясь, снисходительно заулыбались и достали из нагрудных карманов свои удостоверения сотрудников КГБ. Леня вальяжно пояснил:
– По статусу, мы – разработчики, высшая каста, элита КГБ!
– Дай пас, Костян! – ободряюще улыбнулся Рафаэль, довольный разглядыванием своей фотокарточки на удостоверении.
– По одному твоему щелчку, – продолжил Леня, – и ЦРУ и полицаи и продажная пресса, – все будут стоять перед тобой навытяжку и отдавать тебе честь. Которой у них нет. Сам же ты не то что перестанешь нуждаться в деньгах, ты просто перестанешь понимать, что такое деньги. У тебя будет все, и для жизни, и для работы, по первому твоему требованию. Ты сможешь жить, где хочешь и как хочешь!
– И что потребуется от меня, в сделке с вашими инфернальными силами? Как обычно, душу?
– В том-то и дело, что душу твою никто не трогает, – почти с облегчением ответил Леня, – она никому не нужна.
– А тогда что?
– Твой мозг! – торжественно провозгласил Леня. – Нужна гениальная работа твоего мозга, старик!
Костян молчал. Лесть была приятна, тем более, она в чем-то соответствовала действительности. Костян знал себе цену.
– Помнишь, – продолжал Леня, – как мы начинали, –