нетрудно, как верно заметил некий салезианец в проповеди, потрясшей Яна Тырановского. Попасть в небесный хор может даже человек, дважды проваливший экзамены в семинарии. Вот и церковь канонизировала Вианнея, провозгласив его покровителем приходских священников и исповедников.
Вскоре у Войтылы появилась возможность тоже исповедаться у подобного святого. На Пасху 1948 года он отправился в Апулию, к стигматику отцу Пио из Пьетрельчины. До того Войтыла и Старовейский уже посетили славнейшие обители Италии – Субьяко (где святой Бенедикт основал первый монашеский орден) и Ассизи – родину святого Франциска. Съездили в Венецию, Милан, Флоренцию, Сиену и на Капри, увидели Монте-Кассино – монастырь, обагренный кровью польских солдат. И вот теперь оба выбрались в глухую деревушку Сан-Джованни-Ротондо, чтобы увидеть знаменитого монаха.
Отец Пио – яркий пример народной веры, ввергающей церковь в хлопоты. Еще в 1920‐е годы верховный инквизитор Рафаэль Мерри дель Валль осудил почитание этого капуцина, не поверив в чудесность его стигматов. Врач-францисканец Агостино Джемелли, в честь которого названа известная римская клиника (там будет лечиться Иоанн Павел II после покушения), называл Пио невежественным психопатом. Категорически не принимал его культ падуанский епископ Джироламо Бортиньон, тоже капуцин. Близкий сотрудник Бортиньона Альбино Лучани (будущий папа Иоанн Павел I) настойчиво не советовал совершать паломничества к стигматику. Зато Пий XI в конце своего правления и особенно Павел VI относились к нему очень тепло.
У Войтылы не возникло и тени сомнения насчет святости этого человека. Видя его руки, обвязанные бинтами, наблюдая, как искажается от боли его лицо во время мессы, Войтыла мог лишь преклоняться перед волей Христа, пославшего монаху эту муку ради облегчения страданий других людей. Конечно, он не упустил случая исповедаться у него. Много позже возникла легенда, будто отец Пио напророчил Войтыле папство и даже покушение (об этом писали газеты капуцинов в мае 1981 года). Однако сам Войтыла отрицал это.
С посещением многотерпеливого монаха связана другая загадочная история, которую Войтыла поведал Анджею Дескуру. Якобы каким-то образом ему, Войтыле, удалось спросить у отца Пио, какая из ран у того болит сильнее прочих, на что стигматик ответил: «На плече, но о ней никто не знает». И действительно, в 1971 году при осмотре вещей скончавшегося тремя годами раньше отца Пио обнаружили кровавый след на одежде в районе правого плеча – об этом стигмате и впрямь никто не догадывался.
Все это очень странно. Каким образом Войтыле удалось задать свой вопрос? И почему монах открылся какому-то неизвестному поляку, хотя держал это в тайне даже от своих духовных чад? Эдвард Аугустин, автор книги о взаимоотношениях Войтылы и отца Пио, предположил, что Войтыла спросил об этом прямо во время исповеди173. Но это просто невероятно. Даже если предположить, что исповедуемый, в нарушение