В конце концов, я мог тебе и не сообщать.
– Зачем? – коротко спросила она и, не дождавшись ответа, скрылась на кухне.
Если б я мог оказать ей – зачем! Если б я мог сказать хоть кому-то… Но в городе не росли тростники и не рыли колодцев. Я был обречен носить свой замысел в себе, незаметно расплющиваясь под его грузом. Как монетки, которые в детстве мы с Максом подкладывали под колеса трамваев, я начинал терять форму, и все начертанное в моей душе Богом расплывалось бессмысленными загогулинами. Еще не сделав к выполнению задуманного и шага, я уже вскакивал ночами и едва удерживался от того, чтобы не броситься к матери. У меня не хватало воображения, чтобы представить, что же будет происходить, когда все случится на самом деле…
Я зашел следом за мамой на кухню, которую обставил всеми существующими в мире бытовыми приборами, и она стала походить на экспериментальную лабораторию. Каждую новую покупку мама принимала в штыки и твердила, что никогда в жизни не научится пользоваться «этим чудовищем». Спустя месяц она расхваливала «это чудо» по телефону и всем подругам советовала обзавестись тем же самым.
Наблюдая, как она с легкостью программирует микроволновую печь, я спросил:
– Чего ты всполошилась? Арине надо отдохнуть.
Это было правдой.
– К тому же Лари заинтересовал ее, как типаж.
И это тоже было правдой.
Когда печка монотонно загудела, мама обернулась, и в ее голосе прозвучала жалость:
– Ты у меня какой-то слабоумный, честное слово! Кто же увозит свою женщину к другому мужчине?
– Лари шестьдесят два года!
– Ты же собирался жениться в девяносто!
– Мама, Арина не заводит романов. Она их сочиняет.
– Можно подумать! – отрезала она. – Если ты – ее единственный мужчина, почему же она не выходит за тебя замуж?
– Уж тебе ли объяснять, что иметь мужчину и быть замужем – совершенно разные вещи?
– Ты у меня такой красивый, – произнесла она, и жалость в ее голосе загустела. – Она не боится тебя потерять?
– Арина – храбрая женщина.
Мама вздохнула с таким горьким постаныванием, будто узнала, что ее любимый сын неизлечимо болен.
– Господи, как же ты занимаешься бизнесом? Тебя, наверное, дурят направо и налево! Ты же совсем простодырый. Хорошо хоть Лари за тобой присматривает.
– Да, – согласился я. – Хорошо.
Она махнула рукой: «Садись за стол», потом схватила полотенце, и принялась яростно тереть запотевшие окна, приговаривая:
– Да если б мне… в свое время… встретился такой парень, как ты… Высокий, красивый, умный, при деньгах… Да что ей еще надо этой твоей Арине?!
Она швырнула полотенце на край сверкающей раковины и заплакала, прикрываясь ладонями. Когда я ее обнял, мне показалось, что в руках у меня обмирает от горя маленькая девочка.
– Она не любит меня, мама, – сказал я. – Только терпит. Что я могу тут поделать?
Глава 4
Шепот взметнулся длинным шлейфом:
– Ты