лучше сразу освятить всё вокруг, огородить и не трогать кости? – Лиза задумчиво смотрит вокруг и замолкает.
ГРАНАТА НА КИТАЙСКОМ МОСТИКЕ
Миша-Копальщик примерился, сделал пару копков в центре ближайшей неглубокой воронки. Достал ржавый обломок железа. Передал находку Костику.
– Осколок снаряда.
Ржавый оплавленный кусок железа лёг на ладонь Костика.
Лиза, Костик и Миша передвинулись дальше вдоль рощицы. Миша пробовал копать в разных местах. Копал он быстро, после каждой попытки пил квас. Это помогало ему снижать перевозбуждение.
Миша пояснял Лизе:
– Я сразу вижу, копаная земля или нет. Копаная – с вкраплениями, ржавчиной. Вот, смотри. На этом месте мог быть окоп или блиндаж. С окопами проще – гильзы, гранаты, каски почти на поверхности, а блиндаж нужно глубоко разрывать.
Подобрав что-то на земле, Миша передал находку Лизе.
– Что это?
– Пуговица от нижнего белья красноармейца.
Музейщики продвинулись в сторону немецких окопов. Миша примерился к оплывшему окопу, сделал несколько ударов лопатой.
– Гильза. Французская. 7.65. Пистолет-пулемёт MAS-38.
– Откуда здесь французская гильза? – удивилась Лиза.
– Немцы подчинили себе почти всю Европу. И на этом участке фронта воевали французским оружием.
Костик подтвердил:
– Об этом не принято говорить, но в рядах вермахта и СС сражалось не меньше французов, чем на стороне партизан Сопротивления…
Миша-Копальщик воткнул лопату в землю, достал из сумки квас, сел передохнуть на бревно.
Тем временем Лиза взяла лопату Копальщика.
– Можно, я пока для гербария чего-нибудь найду?
Почему-то Лизе очень хотелось взять хоть одно растение с этого поля, усеянного костями. Тут всё казалось особенным. Печальным и значительным.
А Миша-Копальщик продолжал рассказывать.
– Я здесь с детства копал. Сначала с отцом, потом с братом. Разные вещи попадались – солдатский подсумок, сапоги, фарфоровая немецкая статуэтка. Часто каменный уголь – немцы топили им печки в блиндажах и еду готовили. А под Александровкой мы с Комиссаровым в девяносто втором году откопали блиндаж где, кроме оружия и листовок, – представь, листовки почти не истлели, – нашли рюкзаки с вещами. Была даже крышка от посылочного ящика с адресом в Штутгарте – жалко, не взял на память.
Лиза примерялась ещё к одному растению и попутно расспрашивала:
– А какое оружие попадается?
– Разное: пистолеты, автоматы, винтовки… Но всё восстанавливать надо. И, конечно, боеприпасы – снаряды, гранаты, мины…
– И никто ни разу не подорвался?
– Слышал я от отца о таких историях. Но со мной, слава Богу, ничего подобного не случалось. Наверное, потому что мать разрешала сюда ходить, как бы благословляла, она сама блокадница и спокойно относилась к тому, что мы с отцом копали на линии фронта. В школе – да, ругали, к директору вызывали. За то, что свои находки ребятам приносил. А подорваться теперь – это надо ещё как глубоко