в спину.
Я увернуться не успел,
И был бы я сметён в пучину,
Когда б ни Сонина рука
Дверь отворила предо мною,
И в рубку я влетел, слегка
Косяк поправив головою.
– Ты жив?
– Живой!
А был бы мёртвый,
Сейчас лежал бы под водой,
На дне песчаном распростёртый,
А надо мной бы корабли
Килями воду разрезали,
Да рыб проворных косяки
Туда-сюда вовсю сновали.
– Матрос! Отставить декаданс!
Мы справимся со штормом,
У нас вполне реальный шанс
Не стать для крабов кормом.
– Про шанс сказала ты занятно,
А может, в силах ты прикинуть,
Насколько всё же вероятно
В пучине этой вовсе сгинуть?
– Боишься? А вчера был смелым.
Хотел отдать и жизнь, и кровь.
Вино играло, вот в чём дело.
– Но не за так же! За любовь!
Стихии все переплелись,
В клубке змеином понеслись,
Всё встречное деля на части,
Терзая такелаж и снасти.
Стеною плотной рухнул град
Размером с крупный виноград,
Гудела палуба стальная,
От боли яростно стеная.
И было видно, как она сгибалась
На острие волны, которая вздымалась
Почти до всполохов зарниц.
В них силуэты наших лиц
Чудно́ кривлялись. Злая тьма
И бесноватая зима,
Ощерив лютые клыки,
День юный рвали на куски.
Ополоумевши от злости,
Рвались в непрошеные гости —
Воды холодной сотни тонн,
Из судна выжимая стон.
В безумстве Ладога ревела,
Как будто вырваться хотела.
И наш корабль в тартарары
Летел с невиданной горы.
– Твой пароходик просто класс,
А с виду так себе баркас, —
Я перекрикивал с трудом
Весь этот бесконечный гром.
– Он не баркас и ни швертбот,
Ни лодка и ни пакетбот,
Изволь уж яхту яхтой называть.
Суда, машины нужно уважать.
– Ну, извини… так кто ж твоя подруга?
– По борту золотым тисненьем – «Вьюга».
И у неё ледовый класс.
И чтоб ни слова про баркас!
Она ещё меня не подводила,
Какие б воды я ни бороздила.
Надеюсь, и на этот раз
Спасёт титановый каркас.
Вот только к берегу она не подойдёт,
Такой волной её о скалы разобьёт.
В открытом море лишь спасенье,
И мы меняем направление.
Когда волна нас подняла
И яхта на мгновенье замерла,
С таким мы креном развернулись,
Что, честно говоря, переглянулись.
Теперь навстречу мы неслись волнам,
С размаху их перерубали пополам,
То носом зарываясь в воду,
То снова вылетали на свободу.
И потянулись