обгоревшими силовыми кабелями хватит! – Какая там комиссия? Кто будет разбираться? – Не нужны никакие эксперты. Одного взгляда на этот ужас будет достаточно, чтобы каждый смог понять, что в этом ЧП виноват прораб! А прораб на объекте я! Выходит, я и виноват! А значит, мне, похоже, конец!
Марк представил, как съезжаются, чуть только забрезжит рассвет, словно стервятники, слетающиеся на мертвечину, работники СМИ. Как показывают в новостях его маленькую техногенную катастрофу, пытаются взять у него интервью, а он, как нашкодивший школьник, от них прячется в своей прорабской.
– Хрен от них спрячешься! – выкрикнул он нервно. – Достанут всё равно, – добавил он уже про себя. – Наврут с три короба и по ящику покажут. Представят всё в самом негативном свете, чтобы было страшней. Выставят меня тупым и безответственным негодяем на всеобщее обозрение. Потом уже не докажешь обратное даже если вдруг окажется, что никакой моей вины в случившемся нет.
А ведь и правда, жопа, решил он. – Похоже, на карьере действительно можно ставить большой и жирный крест. А если всё-таки выяснится, что пусть косвенная, неумышленная, пусть даже самая минимальная, но моя вина присутствует, а докопаться можно и до столба – потеря работы с увольнением по статье без каких-либо перспектив на будущее будет меньшей из возможных проблем.
Но это всё-таки крайний вариант, – неожиданно подумал он. – Возможно, всё не так уж и плохо. Люди, как сказал начальник, не пострадали и это главное. И не факт, что конструкции смяли забор.
Марк стал вспоминать: Колонны по двадцать девятой оси имеют высоту девять метров четыреста миллиметров, а до забора однозначно не меньше. Правда, при обрушении могла и отлететь в его сторону какая-нибудь балка или ригель, но не факт, что колонны рухнули перпендикулярно оси. Короче, нужно скорее ехать и разбираться на месте – пока не доеду всё равно ничего не понять.
Марк огляделся.
Оказывается, задумавшись, он преодолел большую часть расстояния. Свой квартал он почти пересёк, шёл мимо крайних домов, и впереди метрах в ста, где заканчивались все благоустроенные пути, просматривалась протоптанная тропинка, ведущая сквозь пустырь, заросший чахлыми, но густо растущими деревьями метров пяти высотой.
Идти по этой тропинке ночью было жутковато, но так было быстрей, стоянка находилась сразу за пустырём – там, где начиналась промышленная зона, а он и так потерял много времени, сначала разговаривая дома с женой, потом пересекая квартал. По тропинке оставалось минут пять – десять пути, а если идти в обход пустыря, а потом ещё через промзону, получалось дольше минут на пятнадцать. Где, кстати говоря, ходить ночью тоже не было безопасно – можно запросто нарваться на стаю бездомных собак. – Не самая лучшая перспектива, заключил он, а лишних пятнадцати минут просто нет, на объект требовалось попасть срочно, тем более что начальник наверняка скоро окажется там, а заставлять руководство долго ждать –