недели не пройдут все межбанковские платежи, я просто хочу выбросить это из головы.
Аарон кивнул.
– Позвони. Как насчет его «G-Wagen» на подъездной дорожке?
– Я сказал ему, что это интересно. Передай его в дар куда-нибудь, мне он не нужен.
– Ты уверен? Это дорогая машина двухлетней давности.
– Я не хочу его денег. Я заберу обратно то, что он украл. Только и всего.
– Ты меня понял. – Аарон встал. – Конкретный благотворительный фонд?
– Нет. Сам выбери. – Проводив его до двери, я открыл ее. – Впрочем, если подумать, посмотри, есть какой-нибудь легальный благотворительный фонд для людей, страдающих от агорафобии.
Мой адвокат нахмурился.
– Ты серьезно?
– Абсолютно.
Он тихо засмеялся.
– Как скажешь, босс.
Я посмотрел, как Аарон отъезжает на своей «AudiR8». Ему пришлось объехать «G-Wagen» и мою «Tesla Roadster». Совершенное излишество в Калифорнии. В Йоркшире с этим дерьмом все обстоит гораздо проще. Не то чтобы я не ценил богатство и славу, но бывали дни, когда я задавался вопросом, стоило ли оно цены, которую я заплатил, – друзья, ворующие у друзей, женщины, использующие тебя для того, чтобы ты ввел их в индустрию звукозаписи, бесчисленные папарацци, невозможность зайти в музыкальный магазин и провести немного времени, спокойно расхаживая по проходам и внимательно присматриваясь с полкам. Мне не хватало в жизни простых вещей, и именно теперь у меня возникло затишье перед бурей. Довольно скоро мне нужно было снова ехать в турне. Потом Коул полностью поглотит Гриффина.
Это мне напомнило кое о чем. Вместо того чтобы вернуться в дом, я дошел до конца подъездной дорожки, чтобы проверить почтовый ящик. Прошла неделя с тех пор, как я написал ответ Луке и надеялся, что мое первое письмо не отпугнуло ее. Черт, честно говоря, я даже никогда не думал, что она получит мое письмо. Я, безусловно, не ожидал, что попаду в такое дерьмовое положение, что она ответит мне.
Потерять в пожаре подругу – да еще на концерте, в толпе… Это довольно хреново.
Идя обратно к дому, я перебрал толстую стопку писем и улыбнулся, увидев знакомый почерк Луки.
Поудобнее устроившись на диване, я разорвал конверт и прочитал от начала до конца. Дважды.
Когда в последний раз кто-либо был так искренен со мной? Вероятно, мама. За последние три года, когда засияла моя звезда в музыкальном мире, такого определенно не случалось. В моей жизни теперь преобладали два сорта людей – те, кто поддакивал мне, потому что работал на меня и мой бренд, и те, кто чего-то от меня хотел.
Лука не относилась ни к одному из них, и если только она не была полным дерьмом, то также не имела никакого представления о том, кем, черт возьми, я стал. К тому же она не знала, кто такой Коул Арчер, либо знала и не узнала меня по единственной фотографии, посланной десять лет назад. Так или иначе, мне было приятно снова стать Гриффином. Общаться с Лукой было даже еще приятнее.
Я дважды