ныне здравствующих или покойных, случайны.
Но если это всего лишь плод моего художественного вымысла, почему не может быть так, что это не происходило никогда на самом деле? Или быть может не происходит сейчас, в эту самую минуту?
Глава 1
«Синдикат»
По оконному стеклу барабанил дождь, который лил уже несколько часов к ряду. В октябре на туманном Альбионе всегда дождливо, это знает всякий, кто бывал в это время года в Лондоне. Тихое потрескивание дров в камине и аромат свежего чая, наполнившего комнату, делал этот вечер не таким унылым. В креслах расположились два джентльмена – один из них, пожилого на вид возраста с седым пробором волос и пронзительными голубыми глазами несколькими днями ранее прибыл из Детройта. Был он довольно высокого роста, худощавого телосложения. Дорогой костюм тройка, идеально подогнанный по фигуре, и начищенные до блеска ботинки, галстук с золотой заколкой, увенчанной довольно крупным камнем, хорошо гармонировал с бриллиантовыми запонками на белоснежной рубашке. Строгие линии утонченного лица могли запросто передаваться по наследству в какой-нибудь королевской династии, но несмотря на это, он был выходцем из обычной рабочей семьи. Его собеседник, сидевший в кресле напротив, тоже на днях прибыл из штатов, но не из Детройта, а из Чикаго. Он был не высокого роста, очень упитан. Черные пышные усы дополняли копну всклокоченных черных волос, несмотря на возраст, седина его не брала. Его костюм говорил о том, что он более практичен и предпочитал менее дорогие вещи, но был требователен к их качеству. Хотя он мог совершенно спокойно купить себе целую фабрику по пошиву первоклассных костюмов. Ближе к камину, греясь у огня, стоял молодой человек, одетый в элегантный английский костюм с высоким белым накрахмаленным воротничком рубашки. Аккуратные тонкие усы подчеркивали его приверженность к веяниям моды. Он был выходцем из хорошей английской семьи и получил образование в Кембридже. Его главной страстью были автомобили, которые он ценил большего всего на свете, поэтому неожиданное приглашение на эту встречу он не мог встретить отказом и упустить возможность поближе познакомиться с Седовласым.
Поставив на столик ажурную чашку костяного фарфора седовласый мужчина встал, подошел к окну, резко развернувшись и заложив руки за спину, решительно начал свою речь:
– Господа, я собрал Вас сегодня для того, чтобы мы позаботились о судьбе мира в целом и наших великих стран в частности. Прошу Вас не перебивать меня и выслушать до конца, в противном случае вы можете не так понять мою мысль. Вы согласны?
– Безусловно! Я весь во внимании! – бойко отозвался молодой человек.
В то время как сидящий джентльмен в кресле молча утвердительно кивнул и сделал очередной большой глоток горячего чая. Лондон ему был не по душе – слишком сыро и слишком чопорно. Сам он был родом из Германии со свойственной для нации аккуратностью и педантичностью.
– Итак, – вновь развернувшись лицом к окну, седовласый джентльмен выдержал паузу всматриваясь в силуэт знаменитой башни – Итак… Я очень много думал и вел расчетов. Я считаю, что нашему миру грозит большая опасность. Рано или поздно мы столкнемся с проблемами голода и всеми сопутствующими прелестями. Я понимаю, что ни один сенатор или тем более президент не поддержат меня на родине так же, как вероятно и правительство любой другой страны.
Развернувшись, он подошел к огню, сделав круг более узким, и слегка понизил свой голос, вероятно опасаясь что слуги могут что-то услышать.
– Господа, в 1800 году население планеты составляло порядка 1 миллиарда человек. А в 1850 году уже 1,3 миллиарда человек. Более того, наступил 1900 год, и что мне приносят в качестве подсчетов населения? Это уже 1,65 миллиарда человек! Это же не мыслимо! Всего за 100 лет население увеличилось в 1,5 раза!
Сделав шаг, седовласый плюхнулся в кресло и взял чашку с чаем, сделав глоток, продолжил:
– По моему мнению, население планеты еще лет через 100 будет уже около 7—9 миллиардов человек. И это при том, что благородные роды Англии, Германии, Соединенных Штатов будут исчезать из-за отсутствия выбора. Не удивлюсь, что лет через 100 королевский род Англии будет вынужден породниться со своими же подданными. Но все это вам покажется нелепым и смешным по сравнению с основной опасностью! – выдержав небольшую паузу седовласый многозначительно вскинул палец в верх и утвердительно и жестко вымолвил. – Голод. Когда с востока, из Африки и Азии, хлынут голодающие нищие в поисках хлеба, нам всем придется туго. Я более чем уверен, что большинство из них не будет уметь ровном счетом ни чего. Сомневаюсь, что они будут уметь читать и писать. Они не способны будут выполнять прилично оплачиваемую работу – которой к слову, на всех не хватит… И что тогда, Вы думаете, они станут делать? – взор седовласого сначала устремился на молодого англичанина и плавно перешел к усатому джентльмену который в задумчивости крутил в руках чайную ложку.
– Они начнут грабить и пытаться отнять у нас то, что им не принадлежит. – слова усатого джентльмена прозвучали как приговор без права апелляции. Дождь