неслась через женевский железнодорожный вокзал Корнавен так, будто от этого зависела ее жизнь. Аннабель взглянула на папку, которую Блох держал под мышкой.
– Это фотографии? – спросила она. – Снимки разбившегося самолета?
– Да. Еще записи приборов черного ящика. А также протоколы опроса персонала аэропорта и рапорт производителя самолета. Вы можете на все это взглянуть. Мы хотим, чтобы вы не сомневались: расследование проведено тщательно.
– Я и не сомневаюсь. Просто…
– Вам не нужно ничего объяснять, миссис Вернер. Вполне естественно, что у вас возникли вопросы.
– Спасибо. На самом деле я сама не знаю, почему хочу увидеть эти фотографии. Думаю, я до сих пор не могу поверить в реальность случившегося.
– Для того чтобы принять и осознать такую потерю, не может быть какого-то правильного подхода.
– Они уже перестали искать? Я имею в виду поисковые группы…
– Да. Сегодня утром. Мне очень жаль.
Аннабель кивнула, хоть это было и нелегко. Она ожидала этого, но, услышав слова Блоха, почувствовала, что у нее перехватило дыхание.
– Поиски велись со всех сторон и на обширной территории. На этом настоял Йонас Клаузер. На самом деле он предложил финансировать продолжение поисковой операции за свой счет.
– Я этого не знала. Очень великодушно с его стороны.
– И мы бы продолжали искать, если бы считали, что можем найти что-нибудь еще.
– Вы позволите? – Аннабель показала на папку.
– Да, конечно.
Блох извлек оттуда тонкую пачку снимков и разложил их перед Аннабель на столе конференц-зала.
Она провела рукой по верхнему фото. На нем была запечатленная с воздуха укрытая снегом горная вершина с какими-то выступами. Аннабель присмотрелась получше и поняла: выступы – это обломки. Сломанное пополам крыло. Круглая бочка фюзеляжа. Куски исковерканного металла лежали на белом снегу, как скульптуры, напоминая художественную инсталляцию. На острых краях этих останков играли отблески солнца. «Это можно было бы даже назвать красивым, – подумала Аннабель. – Если не знать, на что смотришь». Последнее пристанище ее мужа… Она почувствовала, как к горлу подкатывает желчь, и на секунду закрыла глаза, чтобы успокоиться.
На следующих фотографиях обломки были крупнее. Это был каталог фрагментов разбитого самолета. Некоторые снимки были слишком крупнозернистыми и темными, трудно было разобрать, что на них. Словно чернильные пятна из теста Роршаха. Аннабель уставилась на один из них, и ее глаза начали угадывать изгибы, напоминающие череп человека, тело, свернувшееся в позе эмбриона. Но чем дольше она смотрела, тем меньше человеческого было в этих контурах.
– Это окно, – пояснил Блох. – Окно самолета. Мы внимательно изучаем место, где произошел разлом корпуса. И это помогает нам определить причину катастрофы.
– А это что? – Аннабель показала на обломок белого металла.
Взяв фотографию, она поднесла ее ближе к глазам и прищурилась. На