являвшийся целью их похода, оставалось до него не более сотни шагов.
Тогда не обратили...
...Что ни говори, агент по продаже недвижимости из Трофима получился бы никудышный. И провел он Марину с Кириллом пусть и самой ближней дорогой, но дом они увидели с невыигрышного ракурса.
Понятно это стало, лишь когда они обошли вокруг и оценили вид с улицы.
Дело в том, что Загривье не располагалось на ровной, как стол, местности, —холмы чередовались с низинками. «Их» дом как раз и стоял на склоне одного из таких взгорков. Фундамент – сложенный, как и все здесь, из дикого камня, с задней стороны был невысок – по колено, не больше. Со стороны же улицы – значительно выше человеческого роста. В результате строение, показавшееся при подходе приземистым и неказистым, разительно преобразилось, стоило сменить точку наблюдения: прямо-таки устремленные к небесам хоромы...
Как ни странно, дом выглядел жилым, в отличие от других, пустовавших в Загривье. Ни следа обветшалости, заброшенности. И окна не закрыты ставнями. Они, ставни, отчего-то вообще здесь отсутствовали.
Обидно...
Кирилл уже предвкушал, что тоже станет владельцем этакого резного чуда. Ну да ладно, если все сложится, – закажут у кого-нибудь из местных умельцев. Но желательно без свастик. Нет, понятно, что этот распространенный у древних славян символ появился задолго до бесноватого фюрера и его коричневой мрази, но все равно как-то неприятно жить в доме с такими украшениями...
А вот участок и в самом деле производил впечатление заброшенного, причем заброшенного много лет назад – наверное, за год-два такой густой, стеной стоящий бурьян не нарастет.
Любопытно... Хозяйство осталось без владельца давненько – а наследник решил продать лишь этим летом, не раньше и не позже. Почему? Потребовались деньги? Отчего тогда запросил столь смешную цену?
Впрочем, неважно. Можно считать, что им повезло. Попросту повезло.
Они поднялись на обширное высоченное крыльцо, Кирилл зачем-то сосчитал ступени, оказалось их шестнадцать...
Трофим ковырялся ключом в огромном навесном замке, что-то бурча себе под нос. Внизу, в углу двери, была врезана другая дверца, крохотная, с подпружиненной петлей – очевидно, чтобы кошка могла приходить-уходить самостоятельно, не выстужая дом. Как выяснилось позже, подобными устройствами были оборудованы и черный ход, и дверь, ведущая из сеней во внутренние помещения. Заколочу, подумал Кирилл.
Марина прошептала тихонько:
– Ты только посмотри...
Вид с крыльца действительно открывался шикарный – почти вся деревня как на ладони, и поля, и дальний лес...
Похоже, бывший хозяин с умыслом посадил плодовые деревья так, чтобы не закрывали перспективу. И поставил здесь, на крыльце, добротно слаженную лавочку – посидеть, отдохнуть, полюбоваться окрестностями.
Замок поддался наконец усилиям Трофима, он распахнул дверь, шагнул внутрь, продолжая бурчать что-то неразборчивое.
А Марина положила мужу руки на плечи, заглянула в глаза:
–