со спортом, она столкнулась с огромной пустотой в своей жизни, Георгий ее совершенно забросил, и навалилась депрессия, логичная и в чем-то даже приятная.
Катина история, которую она теперь выслушивала с обеих сторон, была бы утомительна любому другому человеку, но ей помогала хоть на время отвлечься от собственных проблем.
Митя стал ей иногда позванивать. В перерывах между бесконечными совещаниями он выскакивал на мороз, торопливо закуривал и набирал Сонькин номер.
Первое время он просто ныл и жаловался, тут же извиняясь за это. Потом почувствовал неловкость, стал задавать простые вопросы, интересоваться ее жизнью.
Голос у Сони был грустный, но она была вежлива, бесконечно терпелива, а, главное, умела успокоить его несколькими простыми фразами.
«Побереги нервы, – часто говорила она трясущемуся от страха и холода Мите, – перемелется».
И эта простая присказка действовала на него ободряюще, он снова шел работать, на какое-то время отвлекаясь от черных мыслей о неминуемо надвигающейся катастрофе.
От Кати он этого не скрывал. Ведь однажды Соня позвонила ему первая, она единственная была посвящена во все подробности этого романа, можно было даже назвать ее Катиной подругой. Да и скрывать было совершенно нечего.
– А о чем вы с ней говорите?
– О тебе, конечно, о чем нам еще говорить.
– А про работу ты ей рассказываешь?
– Немножко, – Митя лениво разглядывал потолок.
– Что-то советует?
– Я не прошу ее советов, она же не ты. Это ты у меня умница. Но так редко мне помогаешь.
– У меня не то настроение.
– А что с ним?
– Мить, давай не будем начинать.
Они лежали на толстом ковре на полу. На потолке тоже ничего интересного не было – изрисовывала она только стены, поэтому лежать стало скучно. Пришлось разговаривать.
– Слушай, а этот вот… мужик, который хочет у тебя ателье купить… он за тобой, что ухаживает?
– Типа того, да…
– Что, подарки делает? Он же богатый. Он же вроде был в Соньку влюблен?
– Никогда он не был в нее влюблен. Ну, может, было там что-то. Но ничего серьезного, иначе бы она мне давно шею свернула.
– Есть за что?
– Ей должно быть виднее. А подарки делает… Знаешь, своеобразные. Принес мне тут мою родословную. Долго смущался. Думал, я не знаю ничего.
– А ты знала?
– Я все знала. Я их даже вижу иногда.
Митя повернулся на бок, с удивлением рассматривая ее профиль.
– Ты на нее похожа?
– Я на бабку похожа, ты же помнишь, кто она.
– Да, вы с ней одно лицо совершенно. Я все ее фильмы теперь пересматриваю, когда хочу тебя увидеть. Ты только немножко темнее. Если тебя покрасить в блондинку – не отличишь от нее молодой. Но как этот-то… как его… узнал?
– Информация тоже товар. Он удивился, что я все знаю. Растерялся. Говорит, долго сомневался, рассказывать ли мне это. Адрес дал.
– Зачем адрес-то? Ты,