на постоянное невнимание и погружённость в себя. Потом стала ревновать к более успешной сопернице. Кирилл молчал, ничем не оправдываясь, не отвечая на шутки и обиды. Юля выходила из себя, кричала, что он её не любит, плакала. А он всё не мог найти в себе силы и рассказать ей страшную правду. Убить и её надежду на маленькое совместное чудо.
Сегодня наконец придётся это сделать.
Кирилл пошатываясь поднялся из-за стола, почти ничего не видя в темноте, на ощупь добрался до встроенного шкафа, вытянул дорогое, «респектабельное», как называла его Юля, пальто, машинально всунул руки в рукава, дошёл до двери. Осталось только запереть офис, спуститься вниз, сесть в машину и доехать до дома. Там наверняка его ждёт Юлька. Обиженная Юлька, которая просто выключила телефон, когда он, Кирилл, окончательно перестал отвечать на звонки. До этого он умирал один. Теперь их будет двое. Вернее, трое, считая нерождённого малыша.
4 глава. Полина.
Всё утро на следующий день после похорон подруги Полина обдумывала сложившуюся ситуацию. Посетителей в торговом центре было совсем немного – будний день, первая половина, поэтому от размышлений её почти ничего не отвлекало. Когда она думала о маленьком, брошенном матерью и всеми другими родственниками ребёнке, сердце сжималось от острой, пронизывающей жалости. Чем виноват этот беспомощный комочек в том, что жизнь так несправедливо с ним обошлась? У него нет ярких игрушек и красивой одежды… У него нет мамы, папы, бабушек и дедушек… У него нет любви, заботы и ласки, сопровождающих детство большинства маленьких граждан такой большой страны. Этот ребёнок видит только чужие, казённые стены, выкрашенные в стандартный бежевый цвет, суровых тёток-воспитательниц, практически утративших жалость к своим брошенным подопечным в силу специфики работы в детском доме, общие для всех игрушки и одинаковые со сверстниками вещи.
Полина представляла себе маленького мальчика, съёжившегося на стульчике в столовой, размазывающего комковатую водянистую кашу по тарелке и получающего за это по рукам. А потом – маленькую девочку с тёмными кудряшками вокруг нежного личика, плачущую от того, что старший мальчишка-хулиган отобрал у неё красивую конфету, которую она так и не успела попробовать.
Картинки каждый раз получались грустными. Полина всхлипывала, оглядывалась по сторонам и вытирала ладонью набежавшие непрошенные слёзы. Пыталась отвлечься, разглядывая редких посетителей. Но этого занятия хватало ненадолго. Несостоявшиеся покупатели уходили, а Полина рисовала у своей голове новые страшилки, действующими лицами в которых становились маленькие, лет трёх-четырёх, мальчики и девочки.
Ближе к обеденному перерыву в магазинчик заглянула хозяйка. Она всегда относилась к Полине по-доброму, поэтому увидев распухшее лицо, красные глаза и поникшие плечи своего «менеджера по продажам», поинтересовалась, что случилось. Всхлипывая и стараясь не разреветься в голос, Полина рассказала и о вчерашнем печальном событии, и о своих