которые выделяют такого человека из общей толпы. Ни горба, ни хромоты, ни специальной улыбки. Он был, скорее, обычным. Единственное, что о нем стоит сказать, так это то, что он бы мог походить на Сулеймана Великолепного в юности, если надеть на него объемный тюрбан с брошью в изумрудах и рубинах и расписной халат по моде тех далеких золотых времен Великой Порты. У него были большие карие глаза, и недавно он отпустил бороду, такую же черную, как и волосы, но не такую длинную, как у султанов Османской империи. Она ему шла. В таких случаях о юноше говорят возмужал – это дежурное определение как нельзя лучше подходило и его внешности, и его возрасту, и его состоянию.
Это было самое настоящее осеннее утро в Стамбуле. Когда летнее тепло остается только в лучах еще кое-где зеленых листьев и в шерсти многочисленных уличных котов. Из окна дул ветер, а ткань на карнизах исполняла утренний грациозный танец возле балкона с ажурной оградой в цветах и вензелях. Вылезать целиком из-под одеяла совсем не хотелось, и Энес выставил только ногу, чтобы быстрее проснуться, но хоть на чуть-чуть продлить сон. Наивный утренний самообман, пожалуй, самый невинный самообман, который со всеми случается практически каждое утро. В освещенной части комнаты виднелись край ковра на полу с каким-то невнятным узором, деревянный подоконник с тонкими трещинами-путями и красным цветком в горшке. Угол занимало желтое кресло, которое стояло тут всегда, что подтверждали следы на подлокотниках и у изголовья. Возле него были скинуты вчерашние вещи, хотя в шкафу все было аккуратно разложено на полочках. В городе ритм иной и времени на «еще чуть-чуть поваляться» нет. Пора подниматься. Энес это тоже прекрасно понимал. Давай, мой друг, вставай.
Это только кажется, особенно если ты впервые в этом городе, что все размеренно идет своим чередом, что нет никакой ненужной суматохи, а все жители немного ватные и потерянные. Но в этой густоте, каждый из обитателей задает свой неповторимый и уникальный ритм, который потом объединится в биение сердца Стамбула. И этот ритм разный, так что выбирайте тот, который вам больше по нраву и следуйте ему. Как и многие люди его возраста и склада, Энес никогда не тратил много времени на сборы. Он просыпался за тридцать минут до начала работы, чтобы утреннего сна оставалось побольше. Хотя возможно ли извлечь двойную порцию сна из одной ночи, из одной постели? Снова самообман. После дежурной встречи с душем, зубной щеткой, пролившимся мылом и прочими утренними машинальными ритуалами, времени оставалось только на то, чтобы одеться и добежать до работы. Мало кто придает большое значение утру: ритм дня требует от нас иной скорости, нам всегда времени мало. Вот мы и воруем его у утра. Мы сами – те самые похитители рассветов. Украсть утро гораздо проще. А что оно может поделать? В небесную полицию заявление не подаст. Оно остается обворованным и редко когда сетует на свою долю. Когда мы говорим, что было бы неплохо, чтобы в дне было больше часов, это говорит утро. Ему нас всегда мало. В этот раз Энес