Баранов и экономист Выхухолев – курили у окна. Я предложил коллегам почтить память Смирнова минутой молчания и объявил, что филиалом будет временно руководить Эдуард Яковлевич Галкин:
– Вопросы? Если нет, то всё, кроме Левитиной и Соколова, свободны.
Когда всё вышли, я наполнил бокал минеральной водой и сказал:
– По моим данным, последними, кто видел Смирнова, были вы. Поэтому попрошу вспомнить всё, что хоть каким-то образом может пролить свет на убийство.
– Вчера всё, что может пролить свет, мы уже рассказали нашим доблестным ментам, – недовольно буркнул Соколов.
– А сегодня повторите всё это мне, – сказал я, – но уже с поправкой на то, что я не мент.
Соколов посмотрел на Левитину, а потом на меня:
– Мне первому рассказывать?
– Угу, и поближе к фактам.
– Честно говоря, ничего такого, что могло бы внести в это дело ясность, я не знаю.
– Содержательно, ёмко и исчерпывающе, – похвалил я. – Что-нибудь ещё?
– Только то, что сказал.
Я вздохнул:
– Где и когда вы с ним расстались?
–После двадцати ноль-ноль. На нашей автостоянке.
– Кто-нибудь ещё может это подтвердить?
Соколов посмотрел на Левитину:
– Белла Викторовна. А об убийстве я узнал уже утром.
– Вы уехали первыми?
– Одновременно.
– По домам?
– Я – да.
– А Анатолий Игоревич?
Соколов снова посмотрел на Левитину:
– Понятия не имею.
Интересно, он и в самом деле ничего не знал или только прикидывался?
– Ну что ж, спасибо! – поблагодарил я. – Не забудьте мне завтра сообщить своё мнение по кандидатуре управляющего. – В приёмной с кем-то громко спорил Галкин. Я упёрся локтями в столешницу и продолжил:
– Ну а теперь ваша очередь, Белла Викторовна.
Опустив глаза, Левитина пожала плечами:
– А что рассказывать, Виктор Александрович? После того как мы разъехались, я его тоже больше не видела.
На её симпатичном лице не было и намёка, что она пытается что-то утаить.
– Да? И чем же вы занимались весь вечер?
– Готовилась к экзаменам по английскому.
– Одна?
В серых глазах Левитиной что-то промелькнуло:
– Во всяком случае, не с Анатолием Игоревичем.
– Ну, это уже хорошо. Я ведь, Белла Викторовна, расспрашиваю вас не любопытства ради, а…
Она криво усмехнулась:
– Я знаю: «А пользы для».
Мои вопросы ей явно не нравились, и предавать огласке свою личную жизнь она не собиралась.
– Вчера вы тоже не заметили ничего необычного в поведении Анатолия Игоревича? – помолчав, спросил я.
– Он в любой обстановке держал себя ровно.
– А до этого ни ссор, ни угроз, ни колоритных посетителей?
– Может, и были, но мне об этом ничего не известно.
– Милиция в кабинете уже успела похозяйничать?
– Без ордера я не разрешила им этого сделать.
– Ну и правильно, – похвалил