волочит,
Засыпая твои тропинки.
Время стынет в горячей кружке…
Невесомо, как пар от кофе.
Отодвинута чьим-то «нужно»
В пустоте собираю строфы…
Город рвут на куски маршрутки
От рассвета и до заката.
Где же ты? В телефонной трубке…
На другой стороне циферблата…
*** (Тянутся минуты белыми страницами…)
Тянутся минуты белыми страницами,
По секундной стрелке в венах бьется пульс.
Может хватит прятать за чужими лицами
Три коротких залпа «БОЛЬШЕ… НЕ… ВЕРНУСЬ».
*** (Асфальтовые ночи…)
Асфальтовые ночи
С душою черномазой
Дерут меня на клочья
В паническом экстазе.
В его хмельные окна,
Пылающие похотью,
Бьюсь бабочкою скомканной
С остервенелым хохотом.
А, впрочем, так и надо мне,
Познавшей лунный свет…
Но чопорной прохладою
В меня плюет рассвет.
А сердцу б крошку света,
Лишь солнышка глоток,
И можно до рассвета
Стерпеть ночной пролог.
Но тучи прут настырные,
Ложась тузами пики,
На небеса пустынные
С громоздким хриплым криком.
И только ты пожертвуешь
Мне свой сердечный факел,
Чтоб жизнь мою заветную
Не затопило мраком.
*** (Непронумерованные двери…)
Непронумерованные двери
Ждут гостей, во все звонки трубя,
Но мои пути – к былым потерям –
В мир, где я оставила тебя.
Там в личине зазеркальной правды
Платят деньги за обман души,
И закон, единый и всеядный,
Жертву правосудию вершит.
Вход сюда не в поисках спасенья –
В том пространстве нет таких реалий.
Натурально только заблужденье.
Правомерно то, в чем нету правил.
Все маршруты – за границу света,
В ту же, искаженную формацию,
Чтоб прощупать истинность ответов
И понять: ты не галлюцинация.
Без тебя
Я пройду в бесшабашном беспамятстве
Бесполезнейшую бесконечность,
Я из крайностей брошусь в бескрайности –
В бесконтрольную вечность:
В беззаконье безумных безродных дворняг
И в бесчинства бессменных бессониц –
И в бессилье бессрочных безликих бродяг
Я бессмертье продам за червонец.
В беспорядок, беспутства и бездну ворвусь
Безоглядно, бессловно, безбожно…
Я спасу тебя, бестолочь, слышишь? Клянусь!
Без тебя мне дышать невозможно.
Моему когда-то божеству
Ночь танцует на оконных стеклах
С фанатичной дерзостью, как йог.
Ты разложишь звездочки по полкам.
Ты вернулся, мой нетленный бог.
Знаю, что зовут тебя не Будда,
Не Зевес и даже не Йисус,
Но