выглядели, как нарисованные прямо на голове. Осталось надеть диадему.
Даша наклонилась к шкафчику, открыла дверцу – сперва ей показалось, что она в темноте шкафчика обозналась, а потом руки у нее оледенели. Даша вынула проволочный каркас. Все стразы из диадемы были вынуты… Не все, только самые большие и заметные, но от этого вид еще более убогий. Уж лучше бы все.
Сердце само начало колотить до боли. До самого горла.
Она тяжело задышала.
Испугалась: «Сейчас еще сердечного приступа не хватало». Она не услышала стука в дверь.
И когда Слава тронул ее за плечо, обернулась – и не сразу смогла понять, кто перед ней. Что он ей говорит? В ушах был гул. Виски сдавливало. Как будто ты под водой.
Ничего не смогла сказать. Только слышала, как скрипит в такт ее дыханию лиф. Как после бравурной коды, от которой режет легкие.
– Ничего, – наконец расслышала она его голос. – Сейчас что-нибудь придумаем.
Наконец, разглядела, что на лице у него – не злобное выжидание, не насмешка, а сочувствие. Жалость?!
Ее это отрезвило.
– Ты… ты… это…
Она показала на его свитер.
– Да это-то я быстро, – махнул рукой Славик. – Я быстро переодеваюсь. Насчет этого не парься. Грим вообще три минуты. С этим, – он вертел в руках диадему: – что-нибудь придумаем. Надо позвонить костюмерше.
Даша забрала у него диадему.
– Нет.
– Я позвоню.
– Нет!.. Иди одевайся.
Она надвинула проволочный каркас на темя. Стала прикалывать по кругу невидимками. Вгонять шпильки.
По внутреннему радио дали повестку:
– Добрый вечер. До начала спектакля осталось сорок минут.
– Иди, – поторопила она.
Радио щелкнуло:
– Был дан второй звонок.
Даша любила эти последние минуты. Между вторым и третьим звонком. В интервью ей обычно подсказывали: входите в образ? Приходилось кивать. Не объяснишь.
Им кажется, что вот она выходит на сцену – и думает про себя, что она лебедь или баядерка. Ага. Если так, то тебе не в балет, а в психбольницу.
На сцене надо думать о сцене. Где красная лампочка, означающая центр. Где размечены мелом начало и конец трудных пассажей. Где откроется люк. Нужно следить за дыханием. Слушать музыку. Видеть дирижера. Помнить о каверзных трюках, подстроенных Маэстро. И как из них выскочить. И еще постоянно сканировать собственное тело. Полный контроль. Забылась – травма. Отвлеклась – травма.
В дверь легонько стукнула и тут же вошла портниха:
– Мне Славик сказал, чтобы я к вам заглянула, – елейно запела она. – Я поняла его так, что вам диадема не нравится? А Веронике нравилась.
Тут же испугалась, что перегнула – подобострастно предложила:
– Может, другую принести?
– Не надо, – отрезала Даша. Добавила: – Если Веронике нравится, мне тем более.
Та исчезла. «Полетела доносить госпоже, – усмехнулась Даша. – Это мы еще посмотрим».
– Был