ты с ума сошла! – воскликнула мать. – Надо было отдать ему сумку! Кто же держится за вещи в такой ситуации…
– Да отдала бы, – сокрушенно вздохнула дочь. – Но если помнишь… Ты сегодня просила меня забрать от ювелира бабушкины серьги и кольцо после реставрации, – она опустила голову, и по ее щеке прокатилась слеза. – А я ведь знаю, как они для тебя памятны.
– Детка! – закрыв лицо ладонями мать зарыдала и скрылась в коридоре.
– Прошу прощения… – произнес Вадим Максимович. – Вы раздевайтесь и проходите. Тома, веди гостью к столу, – он ушел следом за женой.
– Проходите, – Тома сбросила свое пальто прямо на пол и прошла на кухню, я последовала за ней.
Там мы уселись за накрытый круглый стол – с пирогом и блюдцами, полными печенья и конфет, – а спустя несколько минут к нам присоединились родители девушки.
– Может, вы голодны? – обратилась ко мне мать Томы. – Я приготовлю ужин.
– Нет, благодарю, – с улыбкой ответила я, желая поскорее оказаться дома, но прежде обзаведясь нужным контактом с военной прокуратурой.
– Итак, Тая, давайте знакомиться, – произнес глава семьи.
– Так ведь уже вроде знакомы… – приподняв чашку, чтобы вытащить из-под нее блюдце для пирога, заметила, как все уставились на мою искалеченную руку с отсутствующим мизинцем.
Я привыкла к подобной реакции – люди всегда не без интереса глазели на меня. Благо, это было не часто, я жила скрытно, оставаясь в тени и воздерживаясь от лишних контактов с людьми.
– Чем вы занимаетесь? – странно было бы ожидать другой вопрос от военного прокурора после увиденного.
– Да, чем? Ужасно интересно, – игриво пожала плечами Тома, сморщив носик.
Кажется, домашние стены начали приводить ее в чувство…
– Работаю с бездомными собаками в приюте. Производственная травма, – бросив взгляд на руку, ответила я.
– О-о, – мама приложила руку к губам. – Это ужасно…
– Да, было неприятно. И вспоминать, если честно, не хочется, – весело отозвалась я, давая понять, что тема закрыта.
– А где так круто научились бить подонков? – Тома задала вопрос и, не дав мне ответить на него, тут же затараторила. – Пап, мам, вы себе не представляете! Тая так круто его отделала, как в каком-нибудь нереальном боевике. Я глазам своим не поверила. Этот засранец, вероятно, тоже был ошарашен, он даже не попытался дернуться.
– Э-э… Я просто догнала и сбила его с ног, – спеша прервать ненужную многословность девушки, я пожала плечами и встретилась с проницательным взглядом ее отца.
– Вот значит как? – поджал он губы. – И где вы так научились нейтрализовывать обидчиков?
За столом повисла пауза – вся семья уставилась на меня в ожидании ответа.
– Да-а… Это у меня с детства, – беспечно протянула я. – Была жутким сорванцом, дружила только с парнями, они и научили.
– Знаете еще какие-то приемы? – поинтересовался отец.
– Нет, что вы, – отмахнулась я. – Только мастерски ставить подножки, – и, запихнув