место, куда приняли без свидетельства о благонадежности».
В 1911 году Владимир поступил в Училище живописи, ваяния и зодчества и завязал дружбу с художником и поэтом Давидом Бурлюком, который организовал литературно-художественную группу футуристов. «…В училище появился Бурлюк. Вид наглый. Лорнетка. Сюртук. …Уже утром Бурлюк, знакомя меня с кем-то, басил: "Не знаете? Мой гениальный друг. Знаменитый поэт Маяковский". Толкаю. Но Бурлюк непреклонен. Еще и рычал на меня, отойдя: "Теперь пишите. А то вы меня ставите в глупейшее положение"». Пришлось писать: выходит книга Маяковского «Я» («Себе, любимому, посвящает эти строки автор…»), его стихи появляются на страницах альманахов «Молоко кобылиц», «Дохлая луна», «Рыкающий Парнас».
В 1912 году Маяковский становится постоянным участником диспутов о новом искусстве, выставок и вечеров, проводившихся радикальными объединениями художников-авангардистов. Футуристы вошли в поэзию шумно, эпатируя читателя и слушателя своими литературными экспериментами, необычностью названий своих сборников («Пощечина общественному вкусу», «Взял» и т.п.), разрисованными лицами, нарочитой скандальностью публичных выступлений: «…Газеты стали заполняться футуризмом. Тон не очень вежливый. Так, например, меня просто называли "сукиным сыном"».
Владимир Маяковский дразнил публику и едкой иронией, и броскими стихами, и всем своим видом. Он не мог не обратить на себя внимание: высокий, красивый, задиристый, любящий споры с публикой. «Здоровенный, с шагом саженным» Маяковский создавал образ площадного оратора, слова которого не могут быть красивы, они – «судороги, слипшиеся комом». Уже это было настоящим скандалом для критики и публики, привыкшей к изысканным поэтическим образам и манерности поэтов.
Но наибольшим нападкам подверглась… желтая кофта поэта, в которой он выступал. Ей приписывались какие-то демонические свойства и тайный смысл, она была воплощением футуристического эпатажа. Но, как это часто бывает, ее появление стало результатом случайности: «…Костюмов у меня не было никогда. Были две блузы – гнуснейшего вида. Испытанный способ – украшаться галстуком. Нет денег. Взял у сестры кусок желтой ленты. Обвязался. Фурор. Значит, самое заметное и красивое в человеке – галстук. Очевидно – увеличишь галстук, увеличится и фурор. А так как размеры галстуков ограничены, я пошел на хитрость: сделал галстуковую рубашку и рубашковый галстук. Впечатление неотразимое».
В 1914 году Маяковского исключили из училища за участие в скандальных выступлениях футуристов, но к тому времени он был уже довольно известен.
Июль 1915 года стал поворотным пунктом в биографии Владимира Маяковского. Этим летом он получил сердечную рану, от которой так и не смог оправиться до самой смерти, до выстрела в сердце 14 апреля 1930 года. Начался путь Маяковского к гибели, но пока он пишет: «…Радостнейшая дата. Июль 1915-го года. Знакомлюсь с Л.Ю. и О.М. Бриками».
С этого момента и до конца жизнь поэта становится собственностью Лилии