этой равнины, указывал историк, здесь многократно сменились народы, однако ход событий, тем не менее, всегда подчинялся природным условиям.
«Однообразие природных форм, – пояснял он, – исключает областные привязанности, ведет народонаселение к однообразным занятиям; однообразность занятий производит однообразие в обычаях, нравах, верованиях; одинаковость нравов, обычаев и верований исключает враждебные столкновения; одинакие потребности указывают одинакие средства к их удовлетворению; и равнина, как бы ни была обширна, как бы ни было вначале разноплеменно ее население, рано или поздно станет областью одного государства: отсюда понятна обширность Русской государственной области, однообразие частей и крепкая связь между ними».
Иными словами, сама природа диктовала, как должна сложиться судьба племен, оказавшихся на бескрайней лесистой равнине. Можно сказать, что эта природа требовала создания именно такого государства, которое в результате и получилось.
С юго-востока эта равнина граничила с неспокойными кочевыми племенами, приходившими постоянно из Азии и господствовавшими по берегам Волги, Дона и Днепра. Эти кочевники довольствовались набегами, не оседая на равнине. Но для того, чтобы совершать набеги, нужно иметь тех, на кого их совершать. Таковыми были пришедшие с запада славянские земледельческие племена, которые нашли себе новые богатые земли и осели на Днепре. Эти племена все время порывались расширить свои владения далее на восток, но там их встречали кочевники, поэтому очень долго славяне компактно жили в районе Днепра, понемногу отвоевывая земли на востоке. И это медленное завоевание востока тянулось веками, пока, в конце концов, славянам не удалось закрепиться в волго-вятском междуречье и создать там новый и очень сильный центр, способный противостоять кочевникам. Кроме азиатских кочевников славянским племенам на протяжении всей истории сильно мешали и собственные мятежники, уходившие в привольные южные степи, чтобы жить по собственному пониманию – то есть совершать дерзкие вылазки, грабить купцов, захватывать в плен и вести вполне разбойный образ жизни.
«Вследствие этого южные степные страны России по течению больших рек, – писал историк, – издавна населялись козацкими толпами, которые, с одной стороны, служили пограничною стражею для государства против кочевых хищников, а с другой, признавая только на словах зависимость от государства, нередко враждовали с ним, иногда были для него опаснее самих кочевых орд. Так Россия вследствие своего географического положения должна была вести борьбу с жителями степей, с кочевыми азиатскими народами и с козаками, пока не окрепла в своем государственном организме и не превратила степи в убежище для гражданственности».
Так что у будущего государства Российского было два врага: иноземные захватчики и казаки. Когда государство набрало силу, оно смогло обезопасить себя от врагов и в то же время приручило казаков, поставив их на государственную службу.
Но вернемся к