Хроники любви провинциальной. Том 3. Лики старых фотографий, или Ангельская любовь. Книга 2
смотрел. Было видно, почти как днём, его восторженное изумлённое выражение лица. Задохнувшись от неожиданности, Стаси медленно отступила от окна.
–Ну, всё! И почему я такая идиотка? Боже мой, какой сты-ы-ыд… Как я теперь ему в глаза буду смотреть? Дурацкая луна!!!
– Ну что, Крокодил? – Лео тряхнул головой, сбрасывая наваждение, и опустил глаза, чтобы прийти в себя. – От тебя сильно пахнет палёным. Ну ничего, у неё тоже, похоже, лепестки её расправляться начали, она так гладила себя… Голова ж ты моя квадратная! Как же бы мне утра дождаться и не свихнуться. А она там, наверное, переживает и даже не понимает, какой роскошный подарок мне сделала, дурочка ты моя нецелованная. Губы у неё точно распухнут к утру, – Леон поднял глаза, окно было тёмным, и только тюль колыхался от ветра, наталкиваясь на смутно белеющую за ним фигурку.
– На козырёк крыши и рукой за раму, два прыжка всего…. – он усмехнулся пробежавшей пацаньей шкодливой мысли. – Нет, так не пойдёт, Крокодил. К ней надо подходить только спереди и очень медленно с раскрытой ладонью. Интересно, как долго будут рапорт рассматривать? Ну не меньше тридцати, как всегда. Хотя её же вот проверяли, месяца три назад? Когда она вообще сюда приехала-то? Ничерта не знаю, а уже обязан бы был, если в крокодилы наметился.
–Па, а если я женюсь, ты как на это дело смотришь? – Леон рассеянно двигал фигурами по доске.
– Смотря на ком. Не на Вете, надеюсь?
– Па, я уже сказал про неё всё тебе. Забудь.
– На ком тогда? – Сергей Дмитриевич снял ладью у Леона. – Ты играть думаешь? Или я зря напрягаю свои извилины?
– Пап, ты можешь серьёзно? Что тебе эти шахматы дались? – Леон смахнул рукой все фигуры.
– Нет, ну если так серьёзно, я – весь внимание, Лео. Кто она?
Лео не хотел раскрывать отцу сразу, кто она. Не хотел вмешательства заранее восторженного мнения.
– Врач, по распределению сюда направили. Я тебе о ней уже говорил. – Леон отошел к окну, не в силах справиться с волнением.
– Это какая же? Не та, случаем, которая с тобой и общаться не хотела?
– Та самая.
– И что? Уже замуж за тебя согласна? Быстро девушка решения свои меняет. Что так?
– Ничерта она не меняет. Напридумывала сказок всяких и кормит ими. Идеалистка.
– Идеалы – это совсем не плохо. Но когда они овладевают человеком, или массой людей – они становятся страшной силой. За них на костры восходили в своё время. Или смерть всему человечеству готовили. У неё-то какие идеалы?
– Семейные. Шаг вправо, шаг влево – расстрел!
– А это прекрасные идеалы. Русь на этом выстояла. Чем плохо? Ты боишься своего… темперамента?
– Да причём тут мой темперамент? Тем более, что по большей части – это анекдоты, не более того. Я боюсь? Да, боюсь. Она такая вся прозрачная, муть недопустима совсем, а желающие найдутся, обязательно. Та же Вета, она из пальца насосёт бассейн дерьма и искупает в этой грязи.
– Ты чувствуешь за собой конкретную вину? – отец пытливо взглянул на сына.
– Да