Хроники любви провинциальной. Том 3. Лики старых фотографий, или Ангельская любовь. Книга 2
лишними наблюдениями, усекла?
На самом деле в отделах несколько дней хохотали над Бурым, в отделе которого на совещании у сотрудника от нервного напряжения внезапно повысилось давление. И с удовольствием рассказывали друг другу, как приехавшая врачиха, миловидная пичуга с гулькин нос, резко остановила Бурова, когда он попытался вмешаться во врачебный процесс и попросил по-быстрому обойтись «какой-нибудь там магнезией» и не срывать важного заседания: «Вы у себя командуйте, пожалуйста, а тут я – главная. На носилки больного – и быстро! Капельницу несите лучше. Раскомандовались тут!» – спасла тогда Стаси от развития инсульта Семёныча, а растерявшийся от наезда девчонки Буров послушно нёс капельницу за носилками.
– Да я давно всё усекла. Больше не буду нагружать. Но вообще правильно, что никого никуда заграницу не пускают отсюда. Да ведь?
– Почему?
– Потому. А вдруг сюда какой-нибудь проходимец пробрался, и тоже любит гулять и думать в одиночестве, просто так по вечерам, и наблюдать от скуки за всем подряд? – Леон офигевал от этой девчонки: «А что? Вполне себе возможен и такой вариант. Если уж она дважды два сложила – то много вам, товарищи, работы ещё предстоит с этими «сквозными», с пропусками-вездеходами и службами. И таблички на дверях… но это-то элементарно, такие мелочи. Сказать кому – оборжутся».
Танцы для Леона и Стаси закончились в тот день что-то слишком быстро. Народ шел сначала общей шумной толпой по улице, потом рассеялся. Стаси и Леон медленно шли и разговаривали просто так, ни о чём.
– Так ты тут скучаешь, значит?
– Иногда, редко очень. Обычно есть дела. И на дежурствах часто бываю в больнице, и так есть чем заняться. Читаю.
– Может, ты ещё и вышиваешь? – Леон ехидно улыбнулся.
– А что? Нельзя?
– Да вышивай себе на здоровье. Мне-то что?
– А откуда ты это узнал?
– Про вышиванье?
– Да.
–Так это элементарно, вот у тебя кончик среднего пальчика правой руки – Лео развернул её ладонь кверху с уже не выводимым, похоже, чернильным пятном от ручки на среднем пальце – весь в ковыряшках каких-то. Почему? Предположение: возможно иголка. Смотрим на левую руку, на указательный палец, вот сюда. И что мы видим? – Лео держал теперь её руку левую руку и чувствовал пульс на запястье.
– И что мы видим? – Стаси недоуменно уставилась на свой указательный палец.
– А видим мы три одинаковых параллельных царапинки. У моей бабушки такие от иголок раньше были. Отвлечется и иголкой в палец – бац! Больно! Или ты шьёшь на руках. Но тогда немного, потому что – где же мозоли от ножниц? И, значит, ты ещё и рассеяна, о чём-то думаешь. О грустном. Весёлые девчонки вышиванием не занимаются вообще. И что ты вышиваешь?
– Ничего, – Стаси была явно обескуражена. – Для подушки-думочки наволочку вышиваю. Я её со второго класса всё никак закончить не могу.
– Так брось – и делу конец!
– Она мне уже подругой стала. Друзей не бросают. Да ведь?
– А-а. Ну, тогда не знаю, что и посоветовать? Приятеля лучше заведи.