сдохла?
Не сдохла!
Не сдохла, не сдохла, не сдохла!
Не сдохла-ла-ла-ла, ла-ла-ла!
3.
Не умерла…
Конечно же, она не умерла, такие сучки отличаются редкой живучестью. Потеряла сознание, и только. Паша ведь не прикладывал к губам зеркало, даже пульс не пытался обнаружить. Увидел красную лужицу, поползшую из-под головы – и подумал в панике: всё, капут.
А она была жива… Черт возьми, она всё время была жива… Впала в кому, или как там это у медиков называется. Хотя, может на короткие промежутки времени очухивалась. То-то ему слышались ночью легкий плеск и шепот…
Потом – этим чертовым льдом – Паша сам, сам привел ее в сознание! Да еще, дурак, не остался, не понаблюдал, поспешил в Александровскую, как последний идиот…
Шикунов застонал и горько пожалел, что коньяк кончился. Нежданное воскрешение – и, тем самым, избавление от роли убийцы отнюдь его не обрадовало. Если вдуматься, хрен редьки не слаще. Уж кто-кто, а Лющенко приложит все усилия, чтобы засадить Пашу за покушение на убийство…
Так что ничего утешительного не произошло… Гнида сейчас наверняка сидит в казенном доме и катает заявление с самыми душераздирающими подробностями…
Стоп! Стоп!!! – закричал Паша. А может, и не закричал. Может, просто подумал. Звуки, звучавшие внутри, в мозгу, и вовне – каким странным образом переплелись и практически теперь не различались.
Стоп! – закричал-подумал он. – А кто сказал, что она жива? Кто видел ее оживший труп? Небось, это я – Я! Я!! Я!!! – пробежал тут в носках. И всё. Больше ничего. Никаких чудесных воскрешений.
Он вернулся в комнату, остановился у большого трехстворчатого шкафа. Именно там обрывалась цепочка следов – у самых дверец. И – раньше Паша этого не замечал – между дверцами была щель. Неширокая, сантиметра два, не более.
Лариса не закрыла, – сказал-подумал Паша. И услышал – словно в ответ – чужой и мерзкий хохот, отдавшийся гулким эхом в резонирующем черепе.
Знакомый, уже слышанный сегодня голос посоветовал: а ты открой шкаф, открой, – и тут же увидишь, кто не закрыл за собой двери. И почему не закрыл. Внутри – ха-ха – дверных ручек нету! Открой, открой! Потяни за веревочку, дверца и откроется… Лющенко, Лющенко, зачем тебе такие большие зубы?!
ЗАТКНИСЬ!!! – рявкнул Паша на поганый голос. Наверное, все-таки вслух, потому что даже стекла задребезжали от вопля. А уши заложило. Но, может, и то, и другое лишь показалось.
Голос смолк.
Паша сделал несколько глотательных движений, пытаясь избавиться от звона в ушах – помогло относительно. Протянул руку и стал отворять дверцу шкафа. Она ползла с душераздирающим скрипом – и отчего-то чудилось, что сквозь механический звук пробивается шипение: пло-х-х-х-хой мальчиш-ш-ш-ш-ка…
Трупа внутри не было. Ни воскресшего, ни мертвого. Никакого. Но…
Но почему все висящая на плечиках одежда сдвинута в одну сторону по идущей вдоль шкафа металлической перекладине? И почему изнутри пахнуло сыростью? Кто тут был? Был совсем недавно?
Паша