свою мысль: – Раньше уровень развития определялся в общении и по делам людей. Дворяне говорили на нескольких языках, знали философию и читали классику…
– А сейчас?
– Сейчас дворян нет, а в так называемом «светском обществе» ограничиваются тем, что при встрече хвастают, кто что окончил. Если у тебя диплом Кембриджского университета, то ты уже небожитель.
– Ты бывал на светских раутах? – съязвила и попыталась угадать: – Продолжаешь меня ревновать к Вадиму?
Никита оживился.
– А мы, мужчины, так устроены, – стал объяснять Никита, и подтвердил моё предположение: – Мы до самой смерти будем подспудно ненавидеть прежних обладателей тела своей женщины… В бешенство приводит даже мысль о том, что кто-то раньше тебя целовал её в интимные места, а ты… О ужас! – воскликнул он театрально, закатил глаза и трагическим голосом закончил свою мысль: – Отвечала взаимностью.
Я это знала, но считала, что он мог бы и не говорить об этом.
– Ты сейчас серьёзно? – спросила зачем-то я и расстроилась, упрекая себя за опрометчивый поступок.
Я уже который раз зарекалась не упоминать в разговоре с Никитой мужчин из прошлой жизни. Обстоятельства сложились так, что он многих из них знал, и каждый раз болезненно реагировал.
Моё прошлое было бурным и насыщенным. Я успела побывать замужем за олигархом и с ужасом вспоминала тот период своего существования. Иначе это и не назовёшь. Всё закончилось тем, что попалась на измене. Жуть! А может как раз тогда всё и началось? – мелькнула мысль и я вдруг вспомнила, как очнулась в глухом лесу с небольшим рюкзачком, в котором был минимум продуктов и набор для выживания в экстремальной ситуации. По сути, тогда действительно началась новая жизнь, показавшаяся вначале концом моего пребывания на этом свете…
Никита между тем положил мне на колено руку и признался:
– Шучу, конечно…
– Давай больше не будешь шутить? – попросила я, уверенная, что он всё равно будет злиться на моё прошлое.
– Не буду, – пообещал он, а взамен попросил: – А ты не ставь мои профессиональные навыки под сомнение.
– Разве я ставлю?
– Ставишь, – вновь завёлся он. – Вот сейчас, например, подозреваешь, что я что-то недосмотрел или пропустил…
– Извини, – попросила я прощение. – Но есть сомнения.
– А ты их отбрось и живи! – посоветовал он. – Доверься специалистам.
Я промолчала. Отчего-то самоуверенность Никиты завела меня. Его убеждённость в собственную правоту задела моё самолюбие. Он добивался того, чтобы рядом с ним я чувствовала себя защищённой. Это для самоутверждения нужно каждому мужчине. Но с некоторых пор и у меня появилась странная тяга к лидерству. Я не обычная городская фифа… Жизнь обтесала и закалила меня похлеще любого мужчины. За плечами целый курс выживания в экстремальных условиях, стрельба и погони, как в крутом кино.… А может это нереализованный инстинкт мамы? – вдруг подумалось мне. – Так или иначе, но я тоже горела желанием заботиться о ком-то и кого-то защищать.
Мы