подтвердив мои подозрения касательно ее статуса, а маленький Костик, подражая очкарику Артему, вскочил со стула и протянул в мою сторону тоненькую ручонку.
– Привет, – как можно добродушней произнес я, обхватывая пальцами его крошечную влажную ладошку.
Меня посадили рядом с Артемом, и я понял, что это отныне станет моим постоянным местом. Еще хотелось бы понять, меня наняли на службу «со столом» или сегодняшнее приглашение к семейному обеду вызвано исключительно необходимостью познакомиться? Надо будет у Артема спросить.
Распахнулась дверь, высокая худощавая женщина внесла большой поднос и ловко расставила на столе закуски. Лариса взяла в руки приборы, что было расценено всеми как сигнал к началу. Первые две минуты я с удовольствием жевал заливную осетрину, потом вспомнил вчерашнюю Светкину лекцию и свою задачу в этом доме и переключил все внимание на Дану, сидящую напротив, рядом с матерью. Что и говорить, покушать в семье Руденко любили и умели, об этом можно было судить даже по закускам, а ведь еще будут суп, второе и десерт. Господи, на Дану страшно было смотреть! Она мела все подряд: рыбу, салаты двух видов, тарталетки с каким-то паштетом, наверняка жирным и калорийным, причем огромными порциями, при этом глаза не поднимала, и лицо ее не выражало ни малейшего удовольствия. Просто, что называется, «метала в топку горючее». Зачем она столько ест, если это не приносит ей никакой радости? Столько «горючего» ее организму не требуется, если учесть тот образ жизни, который она ведет. Я скосил глаза на Юлину тарелку: девушка медленно и вяло клевала зелень и нарезанные кружочками свежие огурцы. Вот и умница. Надо будет улучить момент и поговорить с Ларисой Анатольевной насчет питания Даны, пусть ей готовят отдельно, что ли…
Отражение 1
Юля
Ненавижу ее, ненавижу, ненавижу! Почему ей все, а мне – ничего? Почему этой толстозадой дуре повезло родиться у дяди Миши и тети Лары, а мне – у этой никчемной неудачницы? Господи, ведь даже развестись толком не смогла, ничего не взяла, не отсудила у папаши, не поделила, просто ушла – и все. Живем теперь в чужой семье на птичьих правах, каждой подачке радуемся. А эта дура Данка все имеет и ничем не пользуется, сидит в своей комнате и уроки зубрит, жиреет день ото дня и впадает в неврастению. Сколько возможностей пропадает! Могла бы с родителями в отпуск ездить, полмира уже объездила бы, а уж я сумела бы сделать так, чтобы она без меня обойтись не смогла, обожала бы и в глаза заглядывала, и дядя Миша обязательно брал бы меня тоже в эти поездки. Главное – начать, а дальше все само как-то втягивается, и на приемы, банкеты и тусовки всякие, куда дядю Мишу приглашают с семьей, меня бы тоже начали брать. А если так, то нельзя же привести с собой бедно одетую родственницу, не комильфо, и дядя Миша покупал бы мне дорогие тряпки и хоть какие-нибудь бронзюшки. А я уж остальное сама бы сделала… Во всяком случае, приличного мужа точно нашла бы. Так ведь нет! Данка-дура сидит сиднем, никуда не ходит, не ездит, нигде не бывает. Теперь вот спортсмена какого-то ей