он не мог видеть моих глаз. Я снова нацепила очки, несмотря на дождливое утро за окном.
Завтрак прошел в молчании. Мне не хотелось разговаривать. Константину Петровичу, видимо, тоже. Только перед самым уходом он протянул мне свою визитную карточку.
– Если понадобится, звоните. Всегда буду рад вам услужить.
Я пробормотала в ответ что-то нечленораздельное, взглянула одним глазком на визитку – Романов, его фамилия Романов – и засунула ее в карман потертых джинсов.
– 6-
Константин Петрович сдержал обещание. Через два часа я стояла у порога своей квартиры. Дверь была чуть приоткрыта, и я насторожилась. Вряд ли пришли хозяева квартиры. Катя с Игорем всегда заранее предупреждали о своих визитах, да и срок платежа за квартиру еще не наступил. Я долго решала, входить или повременить, потом, рассудив, что если бы меня внутри ждали, то не оставили бы дверь приоткрытой, вошла и остановилась как вкопанная. Все в квартире было перевернуто верх дном, не осталось ни одного «живого» места. Кто-то явно порезвился вволю. В единственной комнате не осталось ни одного целого предмета. Все было разбито, перепачкано, истоптано, изорвано. Мебель поломана, ящики выпотрошены, цветы, которые я исправно поливала, выворочены из горшков. Из выпотрошенного дивана торчали пружины, обои со стен были содраны, даже паркетный пол вскрыт. Кухня и ванная комната выглядели не лучше. Посуда перебита, даже ложки и вилки погнуты! У холодильника, занимавшего весь простенок, в середине зияла огромная вмятина, как будто по нему ударили молотом. Всю еду из него вывалили на пол и засыпали землей из цветочных горшков. Раковина и унитаз были сломаны, кафель в ванной залит густой коричневой краской, а разбитое вдребезги зеркало валялось на полу.
Мне хотелось кричать и топать ногами, но так как толку от этого было мало, я просто сползла по стене на пол, уткнулась лицом в колени и все-таки, не выдержав, разревелась. Что теперь делать? Что я скажу Кругловым? Как смогу рассчитаться с ними? Деньги, спрятанные в кухонном шкафу в баночке из-под соли, исчезли, а написанные мною картины валялись на полу, изрезанные на тонкие полоски. Хорошо хоть паспорт был у меня с собой. Представляю, что было бы, попади он в руки тех, кто учинил этот погром. Кстати, а кто это сделал? Люди Романова? Не потому ли вчера он был так покладист, что хорошо знал, что сегодня предстанет моим глазам? Я почувствовала, как ярость медленно, но верно овладевает мной. Если это сделал он, ему не поздоровится. Я вскочила на ноги, достала из кармана визитку, которую два часа назад дал мне Константин Петрович, и покинула квартиру, по которой словно Мамай прошелся.
Такси подкатило, как только я выбралась из дома и пересекла тротуар. Я назвала водителю адрес, по которому находилась компания, которой владел Романов, и через двадцать пять минут мы подъезжали к трехэтажному особняку, построенному, судя по фасаду, в начале девятнадцатого века. Внутри тоже все напоминало времена, когда дамы ходили в длинных до пят роскошных платьях под руку с расфуфыренными