жарким летом ручейка. Во всяком случае, стволы деревьев высокие, узловатые, с пышными кронами…
Поднявшись из травы, Бел отряхнул форменную куртку, которую натянул вместе с брюками перед тем, как зайти на кухню. Потом поправил очки и, сунув шпагу под мышку, сделал несколько шагов, выходя из-под деревьев неведомой породы. В результате его взгляду открылся замок.
Да, замок, но маленький и пребывающий в жалком состоянии. Две угловые башни, которые теперь видел Бел, были, в общем-то, невысокими и даже, как ему показалось, слегка покосившимися. Стена между ними – обветшалой, с неровными бойницами. Подъемный мост через ров потерял уже право называться подъемным, так как обе цепи, тянувшиеся от лебедок в стене, изъела ржавчина. Да и сам ров давно пересох. От замка веяло запустением, судя по всему, обитать там могли лишь призраки некогда могучих рыцарей да отгулявших свое прекрасных дев.
– Д-да, – пробормотал Бел, вступая на прогнившие доски моста. – Я все понимаю… Никакого культурного шока… Я слышал о разных путях в иные миры… То есть я читал об этом. Можно изучить книгу Ганса Шимма… Шиммеркопфа о месмеризме, сконцентрировать психическую энергию и… пфф! – он взмахнул рукой, когда доска треснула, – и вот ты уже укротитель времени при дворе Ее Высочества… Можно выучиться на доктора психологии… прочесть какую-то хитрую формулу и – р-раз! – он перепрыгнул через зияющую в досках дыру, – ты уже дипломированный чародей и беседуешь с Тором. А можно, сбежав от семьи, отправиться в своем автомобильчике в поездку по загородной дороге, летним полуднем въехать в жаркое марево – и очутиться в Утопии среди людей-богов… Или еще… – Он щелкнул пальцами, сходя с моста и останавливаясь перед узкой дверью в левой половине замкнутых ворот. – Или еще, сделав волевое усилие, просто повернуть окружающий мир на бесконечно малый угол, чтобы все на мгновение расплылось… И вот ты уже в Валгалле. А как-то случилось вот что… – Он постучал. – Один студент пришел в себя посреди незнакомого леса оттого, что о его ноги споткнулась здоровенная говорящая выдра в штанах, жилетке и шляпе. Но чтобы вот так… вот так, как я… Эй, откройте! – Даже перед лицом настолько невероятного приключения природная вежливость взяла свое, и Бел добавил: – Пожалуйста! Дверь скрипнула и приоткрылась.
– Я помню, вроде бы помню, как падал, – сообщил де Фей появившейся в проеме голове. – Нет, вернее, не падал, меня будто засасывал черный вязкий водоворот… Необычное, в общем-то, ощущение… Какое-то… э-э… Какое-то…
– Что? – уточнила голова, и дверь открылась шире.
Белаван замолчал, разглядывая незнакомца.
Мужчина высокого роста, с широкими плечами. Лицо имело все положенные мужскому полу черты… в несколько гипертрофированном виде. Гладко выбритые скулы были очень четко очерчены, нос – абсолютно прям, подбородок размером с допотопный паровой утюг – чрезвычайно решителен и выступающ. Про такие лица принято говорить, что они вырублены из камня, но в данном случае более уместным стало бы выражение «вылеплено из воска» – потому что в лице чувствовалась