принял у мужика портфель, деловито открыл и вынул оттуда бутылку шампанского и вернул портфель обратно.
– Ну, что, гражданин… С наступающим вас, трудовых успехов в новом году…
Лысый не выдержал и гоготнул. Шева прыснул тонко и с привизгом. Не справился с весельем и открыто засмеялся Боня, а вслед за ним Козуб, Тренер и я. Мужик тоже позволил себе улыбнуться, застегнул пряжку на портфеле, поправил на голове ондатра и пошел прочь от нас. Через шагов десять оглянулся и, подгоняемый нашим смехом, уже больше не оборачивался.
Мы продолжали хохотать, затем Боня от полноты чувств завизжал, толкнул Шеву, тот полетел в сугроб, но не разозлился. Тренер слепил снежок и запустил в Шайбу. Снежок разлетелся. Шайба запрокинул голову и по-волчьи завыл.
Аня встала передо мной и Тошей, распахнула шубу, покрутила сиськами, а потом жеманно сказала:
– Мальчики, мультики видели? Платите! – а Лысый в восторге принялся кидать ей под ноги мелочь.
Паша Конь кружился с Козубом в свете фонаря, они орали дурными голосами: «Лаванда, горная лаванда, наших встреч с тобой синие цветы!..»
В руках Кули выстрелило шампанское, задымилось у горлышка.
– С наступающим! – выкрикнул Куля, и мы, передавая по кругу бутылку, выпили первый тост за Бормана и «мультики».
В тот же вечер до двенадцати мы тормознули еще шестерых запоздалых дядек и настреляли всего семьдесят четыре рубля. Вечером первого января выручка увеличилась до девяноста рублей.
Конечно, все шло не так гладко, как мечталось в первые новогодние дни. Вскоре выяснилось, что в будни лучше вообще не соваться на улицу – бессмысленно. Идеальным зрителем «мультиков» был одинокий и подвыпивший дядька за сорок, лучше всего трусливой интеллигентной профессии, а такие чаще водились на выходные или праздники. С понедельника по пятницу они куда-то исчезали, словно впадали в спячку. Самым доходным временем был субботний вечер. Пятница и воскресенье тоже бывали неплохи, хотя и проигрывали субботе – если по пятницам мы собирали рублей тридцать-сорок, то это было неплохо. В праздники наши заработки увеличивались втрое. К примеру, на старый Новый год, когда по улицам шлялось много подвыпивших клиентов, мы собрали уже сто двадцать рублей. Кстати, не все нас боялись, некоторые восторженно говорили: «О, стриптиз!» – и сами просили Аню оголиться еще раз, на бис, и прибавляли денег.
Света, узнав о том, что Аня получила от нас за четыре вечера зарплату инженера – чуть ли не сто пятьдесят рублей, тоже изъявила горячее желание поработать. Аня вначале была недовольна новостью, что у нее появится конкурентка, но дружба все же взяла свое.
Новая пара «мультиков» подтолкнула нас к мысли разбиться на две бригады. Ведь раньше нам приходилось остаток делить на десятерых, а так наши доходы возрастали вдвое. Понятно, что, проиграв в численности, бригады резко слабели, от чего значительно увеличивался риск провала, но уже с середины января мы разделились, постаравшись, чтобы в каждой бригаде были свои Сильный, Жирный, Подлый, Нервный и Малой.
Одной бригадой командовал