Яков полагал, что венгерское королевство явно отставало от таких цивилизованных европейских стран, как Франция, Италия, Швейцария или Германия, где уже не одно десятилетие в массовом порядке сжигали на кострах уличенных в связях с дьяволом ведьм. Упущение следовало срочно исправить. Ставший инквизитором монах с энтузиазмом взялся за дело, каленым железом вытягивая из своих жертв нужные показания. Сгубил карьеру брата Якова донос – кто-то из его коллег подробно описал методы, применявшиеся к подозреваемым в колдовстве женщинам, утверждая, что подобные способы дознания бросают тень на репутацию церкви. Приверженный гуманистическим идеалам Витез был не на шутку разгневан, и только заступничество Матьяша спасло любимца короля от серьезных неприятностей. Скандал удалось замять, а брата Якова сослали в отдаленный монастырь, где он должен был находиться до тех пор, пока не улягутся страсти и не забудется некрасивая история с его участием. И вот теперь, похоже, настало время отдавать долги. Монах понял это, как только увидел покрытого дорожной пылью Томаша Бакоца.
– Что желает от меня наш король?
Посланник его величества достал бумаги, протянул монаху:
– Здесь изложена суть дела, но для того, чтобы послание выглядело убедительно, его надо дополнить фактами. В текст следует добавить как можно больше цифр, географических названий – они придадут документу убедительность.
– А что это?
– Биография. Рассказ о деяниях одного из преступников, доказательство его вины.
– Вот как? – сухие жесткие пальцы монаха сжали лист, узнав знакомый почерк, он улыбнулся. – И кто же составил сей документ?
– Не имеет значения. Будем считать, что это писал очевидец зверств, сам пострадавший от бесчинств князя. Например, монах из разграбленного им монастыря.
Брат Яков бегло пробежал глазами начало повествования. Юный друг монаха, обожавший выдумывать сказки, на этот раз дал волю своему воображению. Написано было ярко, и все же, – здесь Бакоц оказался прав, – рассказу не хватало документальности. Это был скорее сборник хорошо знакомых любому образованному человеку анекдотов, перемежавшихся с подробными описаниями различных пыток и казней. Чувствовалось, что автор «биографии одного из преступников» слишком много времени проводил за книгами и не утруждал себя поисками документальных фактов.
– Работа требует много времени.
– Мы должны торопиться. Чем быстрее документ будет обнародован, тем быстрее воцарится спокойствие.
– Да. Скандал докатился и до стен нашей обители. А прежде – до наших ушей долетали только восторги, вызванные победами этого героя. Немало придется потрудиться, чтобы изменить укоренившееся мнение. И еще: я ничего не знаю о жизни этого человека, а для того, чтобы рассказ вышел убедительным, нужны не только эти милые истории, но и факты.
– Я расскажу о нем, что знаю.
– Отлично.
– Брат Яков, – чиновник тайной канцелярии подошел к своему собеседнику, положил руку на плечо, – рассказ о годах правления