нет. Что означали речи пожилой женщины и стоило ли им верить?
– Вы принимали свои лекарства, Корделия? – наседала миссис Джонс.
– Отойди, ведьма, – не сдавалась она.
– Я буду вынуждена позвонить врачу.
– Вы хотели сказать мне что-то еще? – спросила я, отступив в сторону.
Бабушка Райана ненавидящим взглядом уставилась на женщину, пытающуюся помешать нашему странному разговору.
– Прости, Эмили, – повернулась ко мне миссис Джонс. – Моя свекровь очень стара и не всегда отдает отчет своим словам, понимаешь?
– Чушь! – бросила старуха, переводя взгляд на меня.
– И не пытайся вникнуть в то, что она несет. Она этими байками меня уже двадцать лет с ума сводит.
– И я во всем права! – каркнула старуха. – Ты разрушила жизнь моего сына, а теперь взялась и за внука!
Миссис Джонс натянула на свое лицо самую вежливую улыбку, на какую только была способна.
– Неделю назад она утверждала, что на фото из больницы не ты, а кто-то другой, – пожала она плечами, усмехаясь. – Ты можешь представить масштаб катастрофы. – Не стесняясь того, что пожилая женщина все видит, хозяйка дома характерным жестом намекнула на ее безумие. – В ее возрасте нельзя пропускать прием лекарств.
– Ну и стерва ты, Дороти, – обиженно сжала губы старушка. Покачиваясь, оперлась на трость. – Я ведь тебя просила, а ты опять сделала по-своему. Неужели я не вижу, что у мальчика своя судьба?
– Простите, Корделия, – я подошла ближе к старой миссис и наклонилась, – вы не договорили…
Она как будто очнулась ото сна, часто заморгала.
– Он придет, – замотала головой, словно пытаясь отогнать кошмар. Медленно попятилась назад. – Он хочет забрать его…
– Кто? – у меня в горле пересохло.
Ее глаза метались по мне, затем устремились в потолок. Я тоже взглянула вверх, но ничего не увидела. Старушка казалась ужасно напуганной и стала пятиться, рискуя потерять равновесие и упасть.
– Кто? Кто придет, Корделия?
Дороти Джонс схватилась за голову:
– Тебе пора, Эмили. Это переходит все границы, – она аккуратно взяла меня под локоть.
– Подождите, но она хотела мне что-то сказать… – увлекаемая матерью Райана к двери, я продолжала оборачиваться.
Старушка навалилась спиной на стену и вытаращила на меня глаза. Ее лицо казалось мертвенно бледным.
– Ты принимаешь всерьез лепет сумасшедшей старухи? – усмехнулась Дороти, провожая меня. – Я ее бредни пачками вынуждена выслушивать чуть ли не каждый день. Приходится следить, чтобы она принимала свои пилюли, иначе… – взмахнула рукой и брезгливо поморщилась.
– Кто придет, миссис Джонс? – выкрикнула я уже на пороге.
Встала на цыпочки, чтобы увидеть в последний раз лицо старушки.
У той дрожал подбородок.
– Зло, – тихо ответила она.
Ее глаза смотрели на меня жалостливо, а губы сжались в попытке не заплакать. Мне вдруг стало очень и очень страшно.
– Всего хорошего, Эмили. Я обязательно