намерениями. С высоты моих метров шестидесяти и моих бедных пятидесяти килограммов у меня, конечно, нет сил отталкиваться от самцов, которые кажутся настолько раздутыми стероидами, что их вены торчат на бицепсах. Мне нужно выиграть время, пока не прибудут охранники. Мой крик обязательно дал сигнал тревоги,и подкрепление не должно задерживаться. Я должна заставить их говорить. Это в моих руках. Когда я напрягаюсь, я болтаю без остановки, настоящий конвейер. Единственная проблема, я вне стресса, я просто в ужасе, что завязывает мне горло, а не развязывает язык.
– Что вы хотите ? Я, конечно, могу вам помочь.
– Просто уладить клановую тему. Ничего, что бы тебя касалос, куколка. Сиди спокойно, а то на голове только шишку пожнешь. Ты нам неинтересна, и тебе не стоит снова пытаться спасти этого предателя.
Нападавший на Эшли смотрит на своего сообщника, указывая движением головы на больного, неживого и беззащитного на больничной койке, отдавая ему безмолвный приказ. Я хочу вмешаться, но господин шрам преграждает мне путь, встав на моем пути, не спуская с меня глаз, блокируя мою видимость пациента. Я вынуждена склонить голову набок, чтобы наблюдать за дальнейшим развитием событий. Тот, кого я предполагаю подчиненным, подходит к больному и ныряет рукой прямо в грудь волка, не раздумывая ни секунды, словно все в норме, сжимая то, что должно быть его сердцем, пока участок электрокардиограммы не станет ровным. Сигнал бедствия оглушает мои уши, и крик ужаса застрял в глубине моего горла перед лицом ужаса ситуации. Я здесь, беспомощная, стала свидетелем настоящей казни. Удовлетворенный работой своего компанона, господин Мышцы снова смотрит на меня и глубоко вдыхает, чтобы ощутить мой запах, обоняние является для них важнейшим смыслом. Я знаю, что это рефлекс метаморфа, что впрочем, не мешает мне чувствовать себя неловко, как будто меня трогают, не спрашивая моего разрешения. Его глаза вдруг широко раскрылись, и он принялся рычать, вывернув бабины, обнажая длинные острые клыки. Это плохая примета. Надо полагать, запах моего мыла ему был неприятен. Я больше бреду, чем говорю.
– Извини, мой нюх немного силен.
– Фател, ты не должна существовать. Я решу эту проблему прямо сейчас. Мои предки сделали все это не зря. Борьба еще не закончилась.
О чем он говорит ? Он сумасшедший. Фаталы действительно исчезли. Я узнала об этом на уроках истории в детстве, не зная, при каких обстоятельствах. Фаталы призываются только за научные достижения, которые они допустили. Это не очень славная история, и люди, как метаморфы предпочитают замалчивать их бездействие и последствия для мира, которые это породило. Я была всего лишь младенцем, когда убили последнего фателя, а мои родители-все на что есть люди. Понимая, несмотря на все его намерение убить меня, хотя его разум ускользает от меня, я пытаюсь увернуться к двери, но он хватает меня за руку с невероятной силой. Моя кость трескается с ужасающим звуком, но не успеваю я вскрикнуть от боли, как когти, острые, как бритвенные лезвия, пронзают меня насквозь,