Андрей Владимирович Останин

Венец Логоры


Скачать книгу

мумии. Слов, правда, не понял – человек просипел что-то на логорийском. Иван вполголоса помянул Мару и всю её нечестивую мелочь – ну, не табличку же на груди носить, с просьбой говорить на унилинге!

      – Простите, я не понимаю, – прошамкал разбитыми губами на общепринятом в Системе языке.

      – Астариец! – неожиданно обрадовалась мумия и улыбнулась беззубым ртом. – Это замечательно! Ну, тогда принеси мне воды, уж будь так любезен. Вот в этом ковшичке.

      Иван пожал плечами, посмотрел на людей, сбившихся в плотную кучу в углу и… замер на месте, увидев их глаза. Теперь они все смотрели на него: кто со страхом, кто с отвращением, но большинство – с жалостью. Чего больше уж точно не было – равнодушия. Видимо, что-то совсем из ряда вон, умудрился вытворить Иван, совершенно ненамеренно. Девчушка лет семи, сидевшая с краешку, прижавшись к маминой ноге, отчаянно замахала ручонкой, призывая его подойти. Ничего страшного этот жест не таил, и Иван хмыкнул – почему нет? Девчонка выглядит ухоженной и опрятной – насколько возможно. Типичное дитё: две тощие косички в стороны, россыпь мелких веснушек на носике-пуговке, платьишко жёлтенькое не новое, но чистенькое. Озорными глазёнками стреляет безостановочно – ребёнок и на войне ребёнок. Тем более, что на войне и родилась. А вот мамаша, затёртая жизнью тётка лет сорока, никаких иллюзий уже не питает, по глазам читается – готова ко всему. Впрочем, ей могло и тридцати ещё не натикать, кто может точно сказать? На планете этой…

      – Чего тебе, малая? – Иван присел, не доходя пары шагов до ребёнка и попытался дружелюбно улыбнуться. От этой необдуманной попытки тут же расползлись коросты на разбитых губах и струйка крови потекла по шершавой от пыли коже. Впрочем, дитё войны этим ничуть не впечатлилось.

      – Ты дурной совсем? Посмотри – у него же летучий огонь! Заразиться хочешь?

      – Но он же больной? – удивился Иван. – Больным надо помогать. Нет?

      – Это ты больной! – громко заявила самоуверенная, как и все дети, девчушка. – На всю голову!

      – А ну, отстань от дяди, – строго одёрнула дитё мамаша и заботливо прибрала девочку к себе поближе, от дурака подальше. – Хочет дядя сдохнуть – мы мешать не станем.

      Иван взял ковш, направился к здоровенной бадье с водой, но молчаливый, хмурый мужик, возле неё обитавший, строго указал на мятое ведро неподалёку – там для тебя вода. Зараза, понятно – сообразил Иван, спорить не стал и, вернувшись с водой, вручил ковш мумии. Больной вцепился жадно, плескал через край на серое, обтянутое пергаментной кожей, лицо, громко глотал и улыбался блаженно, радостно.

      – Спасибо! Помогай тебе Агор! Думал, так и загнусь тут от жажды – от болезни помереть не успею.

      Иван присел рядом с ним, почувствовал, что пол, хоть и бетонный, но не холодный, жить можно.

      – До какой степени опуститься нужно, чтобы человеку больному воды не подать! Ведь люди же… кажется!

      Больной поёрзал так, чтобы голова оказалась повыше, глянул на Ивана спокойно,