уверения незнакомцев о грядущей свободе пока смотрелись не очень правдоподобно. Что ж, может, он и сменил одну клетку на другую. Но само осознание того факта, что этим он досадил Безликому, радовало его безмерно.
Что-то кольнуло его в спину. Тадеуш дернулся и тут же почувствовал, как все тело наливается свинцом. Точно такие же ощущения, как тогда, в далекой молодости, когда его усыпили и перевозили на эту планету. Перевозили, чтобы сделать Императором.
Если бы кто-то мог наблюдать за транспортником со стороны, то увидел бы удивительное зрелище. Воздух вокруг корабля словно бы сгустился, потускнел, и через несколько секунд огромный корпус почти бесследно исчез, оставив только интенсивно помаргивающий синими всполохами контур. Которые, впрочем, вскоре тоже практически пропали.
Вот только наблюдать за этим уже было некому. Каратели закончили с охраной особняка и рассредоточились по территории, а некоторые из них в это время прочесывали сам дом, и исчезающий транспортник их нисколько не волновал. Волновало зачистку лишь то, что их детекторы еще сообщали о наличии человеческих особей поблизости. Особей, подлежащих немедленной ликвидации.
Очнулся Тадеуш совсем в другом месте. Кресло вроде бы осталось тем же, но помещение точно было другое. Оно больше походило на комфортабельную каюту на каком-нибудь престижном коммерческом шаттле. Тадеуш немало повидал их в рекламных роликах, убивая время за терминалом во время своего «правления». Он попробовал пошевелить рукой – с трудом, но она подчинилась. Действие снотворного еще не прошло до конца, и мысли в голове неспешно ворочались, не желая выстраиваться в связную картину.
Стремительный побег, зачистка, расправляющаяся с охраной, печать: образы мелькали перед глазами, устало прикрытые Лапеком. «Пора бы уже моим похитителям и объявиться», – всплыло у него в голове.
– Здравствуйте, Тадеуш, – раздался тихий голос. Голос, который заставил Лапека вздрогнуть, так как он был просто до ужаса знаком. Голос, который всегда доводил его почти до паники.
Голос Безликого.
Где он бросил лазерник, Мартин даже не вспоминал. Следующие трое суток слились для него в один тяжелый пеший переход. Ночью Мартин брел, увязая по щиколотку в песке, а днем зарывался в какое-нибудь укрытие, как и в первую ночь, и, зачем-то сжав военный медальон флай-лейтенанта, проводил жаркое время в некоем полузабытье.
На третьи сутки он вышел к восточному бункеру базы.
Этот бункер был самым слабым звеном среди их укреплений. Построенный по давно устаревшему прототипу, он был оборудован только одной лазерной турелью и по степени защищенности представлял собой скорее усиленный блиндаж. Турель могла обслуживаться всего лишь одним оператором, и попасть на дежурство в восточный бункер среди стрелков базы считалось наказанием. Сутки в одиночестве в тишине подземного помещения заставляли сходить с ума от тоски и безделья.
Бункер был пуст. Мартин внимательно осмотрел спящий компьютер турели и попробовал