тысячами. Новых же писателей наберется с десяток. И у тех наверняка блат. Или куча денег. А как она, дочка шофера, пусть и графского внука, пробьется? Только и остается, что для себя писать. Но если делать это, то хорошо.
Неизвестно, как сложилась бы судьба Арины, если бы не папа. Скорее всего, она получила бы диплом педагога, устроилась в школу и продолжила писать в стол. Но как-то раз она пришла домой и увидела отца с общей тетрадью, на обложке которой было написано «Порох любви».
– Папа! – возмущенно воскликнула Арина. – Ты рылся в моих вещах? – Она не прятала рукописи под замок, но убирала в ящик письменного стола, куда родители не лазили.
– Что значит рылся? – буркнул отец. – Я искал учебник.
– Это не он! – Арина вырвала у него тетрадь. Она никому не давала читать свои романы и уж тем более не хотела, чтобы это сделал отец.
– Тетрадь была вложена в него, – терпеливо объяснил он. – Я думал, это реферат по русско-турецкой войне. Он мне помог бы, сейчас я собираюсь реконструировать сражение под Плевной.
– Когда ты понял, что это не он, мог бы отложить.
– Втянулся. Хорошо пишешь. Много соплей, конечно. Но в целом…
– Спасибо. – Впервые Арина получила оценку своего творчества. И она оказалась высокой. Это было более чем приятно.
– Покажи рукопись кому-нибудь. Вдруг напечатают?
– Кому? – горько усмехнулась Арина.
– Узнай адреса издательств и съезди по ним.
– Ты правда считаешь, что они будут читать рукопись девочки с улицы?
– Почему нет?
– Да они просто в мусор ее выбросят. А у меня она только одна.
– Это плохо. Надо несколько экземпляров иметь. И напечатать текст на машинке.
– Лучше на компьютере, – поправила его Арина. – Тогда можно будет сделать столько копий, сколько потребуется. Но у меня ни машинки, ни компа.
– Давай купим.
– Я и печатать-то не умею.
– Научишься.
– Ты никогда не был таким настойчивым. Что с тобой?
– Я, дочка, тоже графоманил когда-то, – признался отец. – Рассказы писал, повести. Как и ты, исторические. Только про любовь у меня совсем не получалось. Но и без нее интересно было, как мне кажется.
– И ты никому не показывал свои произведения?
– Нет. Мы с тобой похожи. А сейчас думаю, почему я в журнал не отправил хоть один рассказ. Вдруг напечатали бы. Но в свое оправдание могу сказать вот что: мать меня застращала «нехорошим» происхождением. Велела не высовываться. Даже фамилию мне свою хотела дать, да я заартачился. В глубине души гордился ею. И нехорошим происхождением. Но сейчас другие времена, дочка. Ты можешь делать это открыто. Прославлять ее, нашу фамилию.
– У меня не получится, па.
– А ты попробуй.
Не веря в успех, Арина все же решила последовать совету отца. И следующий роман отпечатала на машинке (первое время одним пальцем тыкала и жутко злилась). Ее она не покупала, а взяла