Пришлось запросить результаты экспертизы гильз. Загрузить их в городскую базу данных. В областной базе такого оружия не зарегистрировано. По городской базе владельцем карабина и ружья числился некий Черепанов, в прошлом начальник цеха одного их заводов Большого города, ныне пенсионер. Еще одно сообщение: тело Черепанова обнаружено в собственной квартире. Старик был задушен пластиковым пакетом, а предварительно жестоко избит. Из квартиры похищены, карабин, ружье, охотничьи ножи, финка НКВД, патроны. Судя по показаниям соседей-свидетелей, пенсионер не был общительным человеком, в дом к себе никого не приглашал. Следовательно, проникнуть в жилище могли только люди, хорошо знакомые Черепанову. Следы обуви, отпечатки пальцев на месте преступления отсутствовали. Теперь стало ясно, что с помощью оружия пенсионера убивают ментов из области. Снова возник вопрос: какова связь между убийством инспекторши по делам несовершеннолетних, убийствами областных ментов, убийством деда-охотника. Старика уничтожили, чтобы завладеть оружием. Из этого оружия убиты сотрудники областной дорожно-постовой службы. Их дачи разграблены. Значит – кто-то служит в управлении, в свободное от работы время наводит злоумышленников на богатеньких коллег. Сообщника налетчиков надо искать в среде самих правоохранителей. А с какого все-таки бока инспекторша? Надо переговорить с ее коллегами. Точнее, с коллегой, с которой она уже более двух десятков лет служит.
Доложив начальству, Хомутов отправился на своей машине в муниципальный округ Деруново Западное. Там работала и проживала погибшая. Коллега, дослужившаяся за долгие годы до майора, оценивающе глянула на опера:
– Мы каждый день под Богом ходим. Наши подопечные – несовершеннолетние – безмозглые, злые на всё и всех. Сколько раз не только угрожали, пытались избить, с низменными предложениями приставали…
– Мы подозреваем, что убийство вашей напарницы – дело рук взрослых, а не малолеток. Оружие, которым совершено преступное деяние, было использовано при совершении ряда убийств в области. Притом практически не оставлено следов. Молодняку столь квалифицированно не сработать. Кто из публики, находящейся в зрелом возрасте, мог годами носить «обиду», а потом отомстить?
– Ренат Гизатуллин. Сколько мы с ним возились, а все-таки сел и не раз. Пять дней назад в очередной раз освободился из мест лишения свободы. Встретил нас, когда мы совершали обход участка, много чего наобещал. И на кол посадить, и перед этим совершить половые акты противоестественными способами. Еще мать и дочь Арзумановы. Мамка – Виктория, бывшая Иванова. Попала к нам на учет за нанесение побоев и причинение вреда здоровью. После, ее дочка – Айгуль по этой же статье прошла. Обеих после девятого класса из школы выперли. На поступление в кадетский корпус был поставлен большой жирный крест. Обе неоднократно говорили о ненависти