Возрождения? Или описывать, как они изображали на своих полотнах этих до чертиков надоевших мадонн? Нет уж, извините! Но я этим заниматься точно не стану. Не могу, и все тут!
В результате мы уехали из общежития, где жили в одной комнате, и перебрались на съемную квартиру, довольно убогую, но что делать… Пока я исправно посещала лекции, Сиси ездила автобусом в Брайтон, где подыскала себе работу официантки.
Я же в тот период была близка к отчаянию при мысли о том, какой шанс упустила в своей жизни, так и не дав осуществиться давней мечте.
3
После ужина я, извинившись перед Ма, снова пошла наверх к себе в спальню. Достала из вещевой сумки мобильник и проверила входящие поступления. Четыре эсэмэски и несколько пропущенных звонков. И разумеется, все от Сиси. Как мы с ней и договаривались, я тоже отправила ей эсэмэску, сразу же после того как самолет благополучно приземлился в Женеве. Сейчас я отбила еще одно коротенькое сообщение. Дескать, все нормально, я уже дома, собираюсь пораньше лечь спать, а завтра обязательно перезвоню ей, и тогда поговорим обо всем. После чего тут же отключила телефон и, забравшись под одеяло, улеглась на постели и стала вслушиваться в тишину, царящую в доме. Внезапно до меня дошло, сколь редко выпадают у меня ночи, когда я сплю в комнате одна. А тут еще и огромный пустой дом, в котором когда-то кипела жизнь, было шумно, он полнился голосами сестер и их веселым смехом. Зато сегодня ночью меня не разбудят крики и стоны Сиси. Могу спокойно проспать себе до самого утра, если захочется.
И все же, закрыв глаза, я сделала над собой огромное усилие, чтобы не начать прямо сейчас тосковать о сестре.
На следующее утро я поднялась рано, быстро натянула на себя джинсы и майку, достала из сумки пластиковую папку, в которой лежало письмо отца, и поспешила вниз. Тихонько открыла парадную дверь и вышла на улицу. А там свернула по тропинке влево, направившись к любимому уголку Па Солта в нашем саду. В папке, помимо его письма, адресованного мне, лежали еще и расшифрованные координаты того места, откуда в свое время привез меня отец, а также греческое изречение, переведенное Майей на французский язык. Я крепко сжимала папку в руке.
Медленно прошлась вдоль клумб, которые мы когда-то возделывали вместе с папой, словно желая сегодня убедиться в том, что затраченные нами усилия не пропали зря. В разгар июля все вокруг цвело и благоухало: разноцветные цинии, пурпурные астры, целые заросли душистого горошка, соцветия которого были издали похожи на крохотных ярких бабочек. И конечно, розы, которые обвили всю беседку, образуя густую тень над скамьей.
Получается, что отныне мне придется ухаживать за цветами уже одной. Больше некому. Хотя наш старый садовник Ганс исправно присматривал за посадками, когда нас с отцом не было в Атлантисе, но вряд ли он вкладывал в это занятие всю свою душу, как это делали мы. Не могу даже с уверенностью утверждать, что Ганс вообще любит цветы. И уж наверняка счел бы верхом глупости, если бы ему кто-то сказал, что о растениях нужно заботиться