из обсуждения крылатые ракеты большой дальности! Такое положение позволяет им доработать и поставить на вооружение свои СКР[18]. Только они другие, эти их «крылатки», не чета нашим! Это их ошибка, здесь мы имеем зазор, щель, куда воткнем ломик и нажмем. Подломим их так, что прибегут резво с авторучками в зубах. Вот так-то!» – окончательно решил он и почувствовал приятное удовлетворение, как всегда, когда ему удавался правильный политический или организационный ход.
Решение было найдено, однако теперь стояли трудности ввести в действие принятый ход.
Сейчас, когда уже совсем отчетливо высветилась мысль, с которой он сегодня утром проснулся и которая все накручивалась, и накручивалась у него в голове, он видел досконально весь вопрос в целом: «Картер предложил вынести и не рассматривать вопрос о крылатых ракетах большой дальности. Вынести за скобки, отложить обсуждение на три года после подписания Договора ОСВ-2. Значит, они понятия не имеют о нашем «Болиде». Это и было то самое решение, которое постепенно созревало у него в голове после получения письма: «О нашем супероружии у них недостаточно информации, нет полноты, поэтому-то вынесли эту категорию на потом, за рамки проекта Договора ОСВ-2. Значит, надо сделать так, чтобы узнали! Чтобы испугались ранее не виданного оружия!» – Брежнев подловил эту мысль, которая не случайно соскользнула в размышлениях. Это решение, как единственно возможный выход в новой политической ситуации с проблемой «фермера из южных штатов», ему определенно понравилось. – «В 60-х годах мы закрыли разработки по трем нашим крылатым ракетам. Американцы считают, что на сегодня у нас ничего нет такого, и начинают диктовать свои условия, резко отказавшись от владивостокских договоренностей, а я тогда пошел ради их достижения на такие внутренние конфликты с товарищами по партии!»
На заседании политбюро не приняли возможные уступки американцам, на которые можно было бы пойти в переговорах, министр обороны А.А. Гречко в порыве своего выступления назвал Брежнева предателем. Это уже потом, после состоявшихся переговоров, Гречко в кабинете генсека начал каяться и извиняться за слово «предатель», которым он его назвал, сославшись на то, что плохо разобрался во всех материалах. Брежнев, помолчав, сказал маршалу, что примет извинения только на заседании политбюро, при всех товарищах. Маршал принял и на первом же заседании покаянно встал и попросил прощения за необдуманное оскорбление первого лица государства при всех членах и кандидатах в члены политбюро, приглашенных первых секретарях республик, крайкомов и обкомов партии.
Это было потом, а пока, во время переговоров, в телефонном разговоре из Владивостока с Андреем Антоновичем Гречко, который продолжал категорически отказываться принимать тяжело достигнутые договоренности, Брежнев напомнил ему старый эпизод, когда Гречко в Западном секторе Берлина купил за большие деньги американскую ракету, с большими предосторожностями переправил в Московское КБ, но она оказалась подделкой, «куклой». Хрущев