за кого вы меня принимаете?! Я же с ним не спала, вы же знаете!
– Боже упаси меня еще и в эти дела влезать! Кто, где и с кем… мне все равно! Вы еще ночью будили меня и кричали диким голосом, где его спальня?! А затем интересовались, где находятся хоть какие-нибудь мужчины в доме? Стоп! Не мое это дело!
– Так авария же была!
– Авария у вас с головой, девушка, если вы пришли к нам в дом в таком виде и еще на что-то рассчитываете! – отрезала домработница.
– Да я была в вашем доме в первый и, надеюсь, что в последний раз! Гнездо разврата! Ваш этот… Юрий Владимирович мне даром не нужен! Лысый и страшный! – выпалила Ева.
– Ты не кипятись! Я не хочу, чтобы мне попало от хозяина. Он наказал мне покормить тебя завтраком, передать деньги и проводить с почестями. Так что, милости прошу в столовую.
– Для чего он оставил мне такую сумму? – удивленно спросила Ева, решившая не брать деньги.
– Не знаю, но там должно быть письмо. Он бывает странным… Ты испортила нам все в доме, а Юра тебе еще и деньги дает.
Ева заглянула в конверт и вытащила сложенный вчетверо листок бумаги. На нем четким, ровным почерком было написано:
«Ева, спасибо, что оказали мне посильную помощь, не дали погибнуть на улице и сделали все так, как я просил. Разрешите отблагодарить вас, как могу, то есть материально. Еще хочу сказать, что если со мной, вернее, с моей раной что-то случится, винить буду только себя. Даю расписку вам и Евгению Ильичу, что по своей воле не послушался медицинских советов и сорвался с места, вместо того чтобы лежать семь дней и дать время затянуться ране. Виноват буду только я сам! За машину не беспокойтесь! Ее сделают, как новую, и привезут вам по адресу. Большой привет и благодарность Евгению Ильичу. С надеждой, что еще увидимся.
Юрий».
«Вот наглец! Дамский угодник! С надеждой, что еще увидимся, – подумала Ева, передразнивая его, – он хоть сам помнит всех, с кем встречается?»
– Иди завтракать! – позвала ее Клавдия Михайловна.
– Да не хотелось бы вас беспокоить…
– Да чего уж теперь говорить? Все равно уж побеспокоила! – махнула рукой с ножом домработница и продолжила нарезать кекс с изюмом.
На красивом круглом столе стоял кофейник с чашкой, лежали фрукты в вазе и нарезанный сыр с зеленой плесенью. Ева знала, что он дорого стоит, сама она никогда такого не покупала. Перед ее глазами стоял образ раненого, слабого Юрия.
– Клавдия Михайловна, а куда уехал Юрий Владимирович?
– Он с утра позвонил в аэропорт, заказал себе билет на самолет и улетел, – пояснила домработница, посмотрев на часы, – уже час назад.
– Он полетел? – изумилась Ева. – Но куда? Он же ранен!
– Знаю, что ранен, да разве его остановишь?! Упрямый, как осел, прости господи. Билет он заказал до Варны, а больше я не знаю ничего, вернее, не слышала. Он передо мной не отчитывается.
– В Болгарию?! Он улетел в Болгарию! – продолжала изумляться Ева.
– Меня тоже это удивило… Юрий Владимирович обычно