Герман.
– Кариночка, расскажи-ка мне, милая, что говорит доктор? – решил он переменить тему разговора. – Когда он планирует выписать тебя домой?
– Говорит, что, возможно, дней через девять или десять, – ответила девушка. – Если, конечно, никаких осложнений не будет.
– Замечательно, я тебя к себе отвезу. Поживешь у меня, пока гипс не снимут и, вообще, пока полностью не поправишься.
– Зачем это? – нахмурилась Карина.
– Как зачем? За тобой же уход нужен, а у меня экономка – замечательная женщина, с удовольствием сделает для тебя все, что нужно, – как о чем-то само собой разумеющемся сказал Герман. – Она уже и комнату для тебя приготовила.
– Не стоит беспокоиться, у меня и своя комната имеется, в своей собственной квартире, и не одна, между прочим. А ухаживать за мной и моя мама сможет, – возразила девушка.
– Твоей маме не очень-то понравится сидеть в душном городе и ухаживать за тобой. Ты случайно не забыла, что у нее больное сердце? Пусть отдыхает себе на даче, а о тебе и я могу позаботиться. Тем более что я уже сказал ей об этом, когда отвозил лекарство и получил массу приятных слов признательности, – широко улыбался Герман.
– Во дает, – изумленно вытаращила глаза Карина. – А ты не подумал о том, что сначала нужно было у меня поинтересоваться, согласна я на это или нет?
– Даже не собирался думать, – совершенно спокойно ответил мужчина. – Ты сейчас во взвинченном состоянии и не можешь отвечать как за свои слова, так и за поведение.
– Это как? – еще больше изумилась Карина. – Что значит, не могу отвечать? Ты что, хочешь сказать, что я ненормальная?
– Господи, ну что за глупые мысли иногда приходят в твою хорошенькую головку? – засмеялся Герман. – Я совсем не это имел в виду.
– А что же тогда? – не сдалась девушка.
– Я имел в виду твое эгоистичное поведение по отношению к своей матери, вот что. Ты согласна даже на то, чтобы она сидела и ухаживала за тобой со своим больным сердцем, лишь бы ни в чем не уступить мне и не ехать в мой дом, – отбрил мужчина Карину. – Тебе почему-то доставляет массу удовольствия быть со мной в постоянной конфронтации. Ты спокойно можешь жертвовать здоровьем своей матери, лишь бы не уступить мне ни в чем? – раздраженно спросил он.
Карина потупила глаза и тяжело вздохнула, поняв, что в данную минуту Герман совершенно прав.
– Ладно, не ворчи, поеду к тебе, – нехотя согласилась она. – Сегодня ты, к сожалению, прав, я, наверное, действительно страшная эгоистка.
– Надо же, согласилась, – театрально всплеснул мужчина руками. – Что-то непременно произойдет из ряда вон выходящее! Например, доллар сравняется с рублем, – ехидно предположил он.
Карина закатила глаза под лоб, но спорить с Германом не стала, благоразумно решив, что еще успеет наверстать упущенное. На кончике языка корчились в муках колкие словечки, и, чтобы хоть немного удовлетворить этот зуд, она выпалила:
– Ты мне не скажешь, за каким