хлопотного места. Однако как-то незаметно получилось так, что строгая дама и капризная принцесса научились находить общий язык, а Мэри даже привязалась к зануде-гувернантке. И постепенно Гилфорд стала с девочкой гораздо мягче, принцесса сделалась послушнее, прекратила симулировать, и вскоре леди Гилфорд в знак поощрения за успехи в воспитании принцессы повысили жалованье.
Потом в Англию прибыла испанская принцесса Катерина Арагонская, ученая, элегантная, утонченная, и Мэри заявила, что хочет быть такой же, как эта леди из древнего рода де Тостамара. Катерина приехала, чтобы стать женой наследника трона, принца Артура Уэльского, и в день их свадьбы состоялись торжества, которые скупой Генрих VII редко когда устраивал. Маленькие Маргарет, Генрих и Мэри получили от них истинное удовольствие. Мэри даже позволили принимать участие в танцах, и придворные с улыбкой глядели, как крошку-принцессу ввел в круг воспитанник короля, восемнадцатилетний Чарльз Брэндон. Одна Мег сурово поджимала губы. Брэндон был известным повесой, о его амурных похождениях ходило немало толков, и гувернантке не нравилось, что ее подопечной позволяют так много времени проводить с этим вертопрахом. Хотя… Мэри ведь еще совсем ребенок, а Брэндон всегда находился в королевской семье на особом положении. Отец Чарльза был одним из соратников Генриха VII в его борьбе за трон и в решающей Босуортской битве[2] закрыл короля своим телом. Тогда Генрих Тюдор поклялся умирающему другу позаботиться о его сыне, и Чарльза Брэндона привезли ко двору, где он рос и воспитывался как член семьи Тюдоров.
Поэтому никого не шокировало, что красавчик Брэндон проводит столько времени с младшей принцессой. Одна Мег была недовольна. Она замечала, как ее высочество всегда необыкновенно возбуждена в его обществе, просто светится, стоит появиться протеже ее отца. А после свадьбы Артура и Катерины и танцев с Чарльзом она говорила Гилфорд, едва не заикаясь от волнения:
– Ты видела, Мег? Ты видела?.. А когда я вырасту, Брэндон будет первым, кто влюбится в меня. Ведь и я когда-нибудь стану леди не хуже Катерины Арагонской!
Однако участь Катерины Арагонской оказалась незавидной. Артур Уэльский умер через полгода после свадьбы, и никто не знал, как поступить с Катериной. Оказалось, что ее отец – испанский король Фердинанд Арагонский – не выплатил и половины обещанного приданого, а Генрих Тюдор не желал возвращать Катерину отцу, пока не получит всего приданого. Поэтому овдовевшую Катерину поселили в Лондоне в Дурхем-Хаусе, причем с таким ничтожным содержанием, что ей едва удавалось сводить концы с концами. Принцесса Мэри порой навещала ее, а вернувшись, рассказывала «своей Мег», округлив глаза и забавно надувая яркие губы:
– Она вынуждена рассчитать всех своих слуг, у нее на стол подают самые простые блюда, камины почти не топят, а подол ее платья заштопан до неприличия. Ей даже пришлось заложить свои драгоценности, и она не брезгует теми подношениями, которые посылает