баркасы к причалу для погрузки раненых!
На том и порешили.
Раненых оказалось так много, что три баркаса были загружены полностью. Когда баркасы отчалили от причала, капитан, прощаясь с Мишиным, сказал:
– Прости, лейтенант. Жизни людей важнее всех богатств на свете, – сел в санитарную машину и уехал в сторону города.
– Что будем делать, лейтенант? – спросил Мишина пожилой старшина.
– Баркасы придут обратно только к рассвету, а днём, переправляться опасно – немецкая авиация полностью контролирует пролив, а ждать следующей ночи нельзя. Сейчас на передовой каждый солдат на счету, а мы будем тут у моря загорать. К утру, мы должны быть в части, – резко бросил Мишин.
– А куда ящики денем? – как бы самому себе сказал старшина и пошёл к рыбаку, сидевшему в конце причала. Через несколько минут, он вернулся и ободряюще сказал: – Лейтенант, есть выход! Старик мне сказал, что тут, недалеко, по грунтовой дороге, минутах в пятнадцати езды, есть уже недействующие каменоломни по добыче камня. Там осталось много выработок и тоннелей. Туда может отвезем ящики и спрячем? Другого выхода я не вижу – к утру нужно быть в части.
– Поехали, ни секунды не медля! – ответил лейтенант.
Действительно, проехав минут пятнадцать по грунтовой дороге поросшей степной травой, видимо не часто ездили по ней, машина подъехала к каменоломням. На огромной территории вплоть до берега моря были разбросаны многочисленные карьеры, зияли чернотой входы, ведущие куда-то под землю.
Машина остановилась, лейтенант Мишин выпрыгнул из кабины. Бойцы последовали его примеру.
– Пойдем искать подходящую штольню, куда можно было бы спрятать музейные экспонаты, – сказал лейтенант, обращаясь к пожилому старшине.
Вместе они начали одну за другой рассматривать штольни. В некоторых штольнях были обрушены своды, другие были слишком большими и трудно будет замаскировать вход. Наконец была найдена штольня с небольшим входом и глубоко идущая под землю.
–Вот здесь мы спрячем свой груз, – решительно сказал лейтенант. Старшина показал знак рукой и машина подъехала к штольне.
–Ну, бойцы! Принимайтесь за работу, – скомандовал он, обращаясь к красноармейцам.
Когда все ящики спрятали в глубине штольни, вход завалили камнями и замаскировали сухой травой. Папку с документами, обернув мешковиной, тоже, положили туда. Было уже совсем темно, когда машина тронулась в обратный путь.
При подъезде к городу, военный патруль остановил машину и сопроводил лейтенанта в штаб, расположившийся в заброшенном сарае. Начальник штаба, майор – артиллерист кратко изложил ситуацию:
– Немцы прорвали нашу оборону и стремительно приближаются к городу. Автомашину я у вас забираю для перевозки раненых и боеприпасов. А ты, лейтенант, принимай командование пятой ротой… вернее, тем, что от неё осталось, – там, днём погиб командир, да возьми ещё своих бойцов. Оборону держать до последнего. Это приказ! Дорогу покажет вестовой. Всё, лейтенант. Удачи!
Уже светало, когда Мишин