своего переводчика.
Всех угощали вкусной рыбой и коктейлем из креветки. Причём ешь сколько хочешь. Коктейль выглядел так: в большую рюмку наливали вкусный соус, а на края рюмки вешали много очищенных королевских креветок длиной 10-12 сантиметров.
Капитан пригласил отца в свой кабинет рядом с кают-компанией, чтобы дать ему какую-то бумажку. Открыл ящик своего стола, а там отец увидел настоящий пистолет Макарова.
Бывали у отца на работе и серьёзные происшествия. В доке, где работала наша подменная команда ремонтников, случился пожар. Когда его тушили, получили ожоги несколько наших рыбаков. Особенно сильно пострадал один. Он получил ожоги тела средней и высокой степени тяжести. Дежуривший в представительстве экономист представительства сразу вызвал скорую помощь, которая увезла пострадавших в обычную больницу, где не было специального ожогового отделения. В ту самую больницу, где умирали пассажиры, выжившие при крушении нашего «ИЛ-62», который разбился при посадке, задев линию электропередач. Когда об этом на следующий день узнал мой папа, он позвонил в Военный морской госпиталь-«Hospital Naval», недалеко от Восточной Гаваны, главному хирургу, своему приятелю службе по в Гвинее, и спросил, не могут ли в госпитале принять на лечение советского рыбака, получившего ожоги. Главный хирург госпиталя спросил, какая степень тяжести ожоги. Папа ответил, что все ожоги-тяжёлые, повреждено 80 процентов кожи. Главный хирург сказал, что дела плохи, но пусть срочно везут рыбака в госпиталь, а ещё из Советского Союза надо срочно привезти плазму крови определённой группы. Хотя у них в госпитале сильное ожоговое отделение и современное оборудование, но именно такой плазмы у них сейчас нет.
Пострадавшего в этот же день привезли в госпиталь, сделали анализы и сказали, какую плазму нужно срочно доставить на Кубу. Начальник ожогового отделения сказал отцу, что они ещё поборются за жизнь рыбака, но надо, чтобы рядом с пострадавшим рыбаком постоянно дежурили переводчики. Важно было знать, что говорит больной.
Мой отец и его напарник, военный переводчик, дежурили в реанимационном отделении по шесть часов, сменяя друг друга, и продолжал после дежурства работать в представительстве. Время на сон у отца практически не оставалось. Отец рассказывал, что начальник ожогового отделения отличный мужик, понравился ему. Он воевал вместе с русскими ракетчиками против американских агрессоров во Вьетнаме. Делился с отцом воспоминаниями, говорил как-то, что когда русские и вьетнамцы отбивали очередной налёт американской авиации, то русские военные доставали свой продукт-водку из СССР, а кубинцы свой самый лучший продукт-апельсиновый сок. Они смешивали водку с соком и пили этот убойный коктейль за дружбу между советским, вьетнамским и кубинским народами.
Два дня наш рыбак страдал от страшных болей. Мужественные кубинские медсёстры и врачи, отдирая гнойные повязки и меняя их на свежие, говорили ему жалостливо:
– Кричи, миленький! Ругайся!
Рыбак был молодой сильный высокий